Европейцы (сборник). Генри Джеймс

вас здесь обрекли. Право, я выслушал бы это от вас не без удовольствия.

      Евгения, смотревшая с пристальным вниманием на дверь в противоположном конце комнаты, медленно обратила свой взгляд к Эктону.

      – Что может побудить человека, – сказала она, – такого порядочного человека, как вы, galant homme[49], говорить низости?

      – Разве это низость? – искренне удивился Эктон. – Да, пожалуй, вы правы; благодарю вас за то, что вы мне сказали. Конечно, меня не следует понимать буквально.

      Евгения стояла и смотрела на него.

      – А как вас следует понимать?

      Эктон не нашелся что ответить и, чувствуя, что поставил себя в глупое положение, встал и подошел к окну. Проведя там несколько секунд в раздумье, он возвратился назад.

      – Помните тот документ, который вы должны были отослать в Германию? – сказал он. – Вы называли его своим отречением. Так как? Отослали вы его?

      Мадам Мюнстер только широко открыла глаза; вид у нее был очень серьезный.

      – Какой странный ответ на мой вопрос.

      – Никакой это не ответ. Я давно уже собирался вас спросить. Но я думал, вы сами мне скажете. Конечно, вопрос этот с моей стороны несколько сейчас неожиданный, но, думаю, он в любое другое время прозвучал бы не менее неожиданно.

      Баронесса помолчала.

      – По-моему, я и так сказала вам слишком много, – проговорила она.

      Слова ее показались Эктону вполне убедительными; у него тоже было такое чувство, будто он просит у нее больше, чем предлагает сам. Он снова подошел к окну и постоял там, глядя на мерцавшую сквозь решетку веранды далекую звезду. Во всяком случае, у него есть что предложить, и немало. Вероятно, он выражал это до сих пор недостаточно ясно.

      – Мне хотелось бы выполнить какое-нибудь ваше желание, – сказал он наконец. – Не могу ли я что-нибудь сделать для вас? Если вы не в силах больше выносить эту скучную жизнь, позвольте мне вас развлечь.

      Баронесса снова опустилась в кресло; она раскрыла двумя руками веер и поднесла к губам. Глаза ее смотрели поверх веера на Эктона.

      – Что-то я вас сегодня не узнаю, – сказала она, смеясь.

      – Я готов выполнить любое ваше желание, – сказал, стоя перед ней, Эктон. – Не хотели бы вы попутешествовать, ознакомиться хотя бы слегка с этой страной? Посмотреть на Ниагару? Знаете, вы должны во что бы то ни стало посетить Ниагару.

      – Вы имеете в виду – с вами?

      – Я был бы счастлив вас сопровождать.

      – Вы – один?

      Эктон смотрел на нее, улыбаясь, но глаза его при этом были серьезны.

      – Отчего же нет? Мы могли бы поехать туда одни, – сказал он.

      – Если бы вы не были тем, что вы есть, – ответила она, – я восприняла бы это как оскорбление.

      – Что значит… тем, что я есть?

      – Если вы были бы одним из джентльменов, которые окружали меня всю мою жизнь. Если вы не были бы ни на что не похожим бостонцем.

      – Если джентльмены,

49

Благородного человека (фр.).