Ребенок на заказ, или Признания акушерки. Диана Чемберлен

в трубку, пока мой рассудок пытался воспринять эту странную информацию.

      – А куда она ушла от вас? – спросила Тара.

      – Она перешла куда-то еще? – спросила Глория своего менеджера по кадрам. И снова кивнула. – Ага. Я так и думала. Спасибо. Я загляну попозже. – Она уронила мобильник в сумку. – Ноэль больше не подтверждала свою лицензию, когда ушла от нас.

      – Что? – сказала я. – Не может быть!

      – Это вообще лишено всякого смысла, – сказала Тара, опускаясь на софу рядом со мной.

      – Может быть, эта Лори спутала ее с какой-то другой акушеркой.

      Глория покачала головой.

      – Не думаю. – Она смотрела прямо на меня, и я буквально читала ее мысли: ну и паршивая же ты подруга, которая не знает, что происходило с Ноэль. – Я помню, шли разговоры о том, что она хотела сосредоточиться на программе помощи детям, – сказала Глория. – Я знаю, у нее очень болела спина. Это я помню. Другие учреждения хотели взять ее на работу, когда узнали, что она ушла от нас. Но она сказала, что покончила с этой практикой.

      – Но она же все это время принимала роды! – возразила я.

      – Это правда, – согласилась Тара. – Она продолжала практиковать.

      – Вы уверены? – спросила Глория, слегка склонив голову набок. – Под чьим руководством?

      Я взглянула на Тару. Она покачала головой.

      – Я не знаю, – призналась она.

      – Она иногда говорила мне, что находится у роженицы, – сказала я. Но я говорила медленно, вдруг почувствовав, что я не уверена в том, что говорю. Ни в чем не уверена. Говорила она мне так? Я прижала пальцы к вискам. «Двенадцать лет? Это какая-то нелепость!» Насколько мне известно, у Ноэль последние двенадцать лет было три увлечения: ее акушерская практика, детская программа и то, что она называла «сельская работа». Раз в два года она проводила несколько месяцев в бедной сельской местности, предлагая свои услуги как акушерка. Она сама выросла в такой местности, и это для нее было долгом. Как могло пройти двенадцать лет ее жизни, и мы не знали, что на самом деле с ней происходило?

      – Я слышала, как она упоминала о своих роженицах, – сказала Тара. Если я сошла с ума, то и она тоже.

      – Простите. – Глория встала. – Я расстроила вас обеих, а ведь я меньше всего этого желала, приезжая сюда. – Она наклонилась и быстро, без эмоций, обняла меня. А потом проделала то же самое с Тарой. – Я должна бежать, – сказала она. – Еще раз примите мои соболезнования. Это такая потеря для всех.

      Она вышла. Мы с Тарой сидели с минуту в полной растерянности. В глазах у меня помутилось.

      Тара потерла мне спину.

      – Этому есть объяснение, – сказала она.

      – О да, объяснение есть, – кивнула я. – И я его точно знаю. Мне оно ненавистно, но нам придется его принять.

      – О чем ты говоришь? – спросила она.

      – Оно заключается в том, что мы никогда по-настоящему не знали Ноэль. – Я взглянула на Тару. На смену душевному смятению вдруг пришла решимость. – Мы должны выяснить, почему она умерла, Тара. Так или иначе, мы должны ее узнать.