Спокойной ночи, Братислава. Ирина Максимовна Любина

фотографии от тети Яны, напоминание о… «Точно! День рождения Марты. Заодно узнаю, как прошел второй день в новом офисе, а то вчера вконец забегался».

      Марту было ужасно плохо слышно, но Роме все–таки удалось пожелать ей всякой банальной ерунды.

      – А что у тебя так шумно? Рабочий день же.

      – А, это! Ты был так прав, Ромка! Все гораздо лучше, чем я думала! Меня тут как раз поздравляют, ты представляешь, не забыли, даже шаров накупили. И откуда они знают, что я сумасшедшая фанатка фиолетового? Тут, наверное, целая палитра оттенков!

      Она засмеялась.

      – Короче, все путем, Роман! Не переживайте за меня, я готова лопаться от радости. Спасибо, что позвонил, скоро увидимся!

      Рома закинул телефон в рюкзак и, представляя в голове все знакомые ему названия оттенков фиолетового, поехал завтракать к Мареку.

      Автобус с невеселым номером 13 должен был прийти только через пятнадцать минут, и Рома отправился длинным маршрутом через Нижний Рынок к западу от набережной. От тепла нагревалась макушка, и от нее солнце разливалось струйками по всему телу.

      На рынке воздух стал плотнее и насыщеннее от непрестанного, почти оркестрового гула выкриков и шуршания. Рома остановился у длинной лавки с клубникой, когда почувствовал, что кто–то тянет его за штанину.

      – Дядя! А у меня котята.

      Над огромным деревянным ящиком сидел толстощекий мальчишка. Прищурившись, он наклонил голову и прибавил:

      – По двадцать евро.

      Рома посмотрел на забившийся в угол комочек нагретой весной шерсти.

      – А вон тот?

      – Этот… – мальчик лениво ткнул в него кончиками пальцев. – Этот вроде бы бракованный. Уступлю за четырнадцать!

      Рома сунул ему пятнадцать и осторожно поднял котенка обеими руками.

      Сквозь ярко–рыжую диагональ на шерсти на Рому уставилась точная копия маминого котенка.

      Рома не помнил, как вернулся домой. Котенок сидел на столе и молча наблюдал за странным новым хозяином.

      – И как ты такой получился, а?

      Котенок не отвечал, только чихал и щурился. Рома засмеялся, но как-то нервно, недоверчиво, потому что не привык еще к таким совпадениям. И вспомнил про маму.

      Вечером они с котенком рисовали вместе. Рома лаконично назвал его простой кличкой «Бой» и хохотал, когда тот забирался в шуршащий пакет из «Икеи» и пытался запрыгнуть на низкий холодильник.

      – Есть идеи по новому комиксу, Бой?

      Рома нарисовал Еву на фоне Эйфелевой башни.

      – Если что, Бой, нам с тобой этого совсем не хочется. Всех этих Парижей. Чем плохо здесь?

      Котенок почти понимающе моргнул и начал самозабвенно играть с краешком Роминых брюк.

      – Это Ева. Она нам с тобой очень нравится. Ну… Точнее, мне она уже нравится, а тебе – понравится. Вроде бы она все же не улетит… Надеюсь.

      Рома прекратил рисовать и быстро спрятал бумагу. Как перестать