Камея из Ватикана. Татьяна Устинова

сказала она. – Ни с чем ты не можешь справиться. В первую очередь с собой.

      Родион из всего этого понял только одно – он прощен, выяснения отношений не будет, можно не страдать и не каяться.

      – Я тебе сейчас покажу, что днем нарисовал, – заговорил он оживленно. – Только Буську накормлю.

      – Я сегодня тоже ни за что не отвечаю, – объявила Тонечка. – Ужина нет.

      Родион был так счастлив – все обошлось! – что не заметил никакого сарказма.

      – Давай я за хлебом сбегаю! И за колбасой! Я мигом! И потом яичницу можно нажарить!

      Тут Тонечка сообразила, что он, должно быть, не ел вообще, утренние бутерброды так и остались нетронутыми, и заторопилась.

      Через пятнадцать минут Родион сидел над огромной тарелкой спагетти. Макароны были щедро политы грибным соусом и посыпаны изрядной порцией сыра.

      – Как вкусно, – выговорил он с набитым ртом. – Как есть охота, ужас!

      – Вот и ешь, – велела Тонечка. – Приятного аппетита. И не спеши.

      – Люблю, когда сыра много, – продолжал Родион, поглощая спагетти. – Очень вкусно. А где ты была весь день?

      – Ну, не весь! Я давным-давно дома.

      Родион перестал жевать и посмотрел на нее.

      – И… не зашла ко мне?

      Тонечка покачала головой. Мальчишка вздохнул:

      – Обиделась, да? Что я уроки не слушал?

      Тонечка кивнула. Собака подбежала, уселась ему на ногу, задрала голову и внимательно посмотрела на Тонечку – приготовилась защищать.

      – Ты глупое животное, – сказала ей хозяйка. – Тебе-то в институт не придется поступать, а потом на работу ходить!..

      – А почему ты в «Муссонах»? – спросил Родион. – Ты что, заболела?..

      …К этому Тонечка тоже еще не привыкла! Родион мог проспать, забыть, прогулять, потерять, но при этом он все вокруг замечал и делал собственные выводы, иногда совершенно непонятные.

      Костюм немыслимого цвета она и впрямь надевала нечасто, берегла, жалела и облачалась в него, только когда ей требовалось… утешение.

      Такой специальный костюм-утешение под названием «Муссоны»!

      – Я упала, – призналась Тонечка. – Мы с Сашей пошли в храм и там… упали. Обе. Она лоб разбила, а я коленку.

      – Вы даете!

      – Зато с батюшкой познакомились. Очень симпатичный оказался человек!

      – Он поп?

      Тонечка вздохнула.

      – Ты обещал мне показать, что нарисовал.

      Теологические вопросы были моментально позабыты, Родион помчался на второй этаж и вскоре вернулся с рисунками.

      На всех была – ясное дело! – соседка Саша Шумакова.

      Некоторые Саши были больше похожи на оригинал, другие меньше, но везде была подчеркнута ее немного арабская красота – миндалевидные глаза, брови вразлет, смуглая кожа, темные плотные волосы.

      – Ну как? – не выдержал мальчишка. – Ничего?

      – Очень, – искренне сказала Тонечка. – Как это ты… видишь? Я вот и не заметила, что она похожа на Наоми Кемпбелл!

      – Кто такая Наоми Кэмпбелл?

      Тонечка засмеялась.

      – Ты