Снежные обозы. Виктор Ростокин

грубость кулака!

      Расправа была скорой,

      Нет тайны никакой,

      Копьем проткнул Егорий,

      Звонарь всплеснул рукой.

      Что означало это?

      Сам гибели хотел?

      Прощаясь с белым светом,

      Молитву не успел

      Промолвить, осениться

      Священнейшим крестом?

      Летучая денница

      Ударила перстом!

      «Разминается под окнами…»

      Разминается под окнами

      Старичок парализованный,

      Он страдальчески не охает,

      Он судьбою пережеванный,

      Передавленный, приплюснутый,

      Пыль ногою волочит.

      «Ежели не был бы я русским…» —

      Он невнятно говорит

      То ль с повинной, то ль с обидой,

      То ли просто сгоряча.

      «Я ить седня не обедал,

      Я попил бы молочка».

      И идет на пару с палкой,

      Мертвою скребет ногой

      И ни шатко и ни валко,

      Не в ладу с своей судьбой.

      Он надеется: поправится…

      Хоть негоден для страны,

      Разбежится (тем прославится!)

      И допрыгнет до луны!

      «Мы по кочкам движемся легко…»

      Мы по кочкам движемся легко,

      По асфальту сроду спотыкаемся.

      На похмелье пьем мы молоко

      Кислое. И с мухами сражаемся.

      Все у нас не так, а кое-как.

      Кое-как, а значит, все нормально,

      Хоть на дураке сидит дурак

      Натурально… может, виртуально.

      Мы в охотку сеем коноплю,

      Лопухи разводим в огороде.

      – Я пригрубок седня протоплю,

      Че-то, дед, похолодало вроде.

      – Будет ладно в хате! Протопи,

      Раскали духовку! – Сам подумал:

      «Эх, отрава, мать твою ети!»

      И в сердцах он на божницу плюнул.

      Дон

      Сколько ты веков поил

      Море кровушкой казачьей,

      Ярко, празднично струил

      Под восторги и под плачи.

      Копья сломаны в песке,

      Боевых знамен лохмотья

      Зыбь уносит налегке,

      Как намек истлевшей плоти.

      Степь от ржанья не поет

      И от разинского клича

      Не дрожит. Она живет

      В неком сиром обезличье.

      Только рыскают по ней

      Чужаки и лиходеи.

      Дон наш батюшка, скорей

      Ярым вихрем поразвей их!

      Тише ты травы побыл,

      Убаюканный врагами,

      Убыл, храбрость позабыл

      Под унылыми брегами.

      Ты взломай корысти толщь

      Яростной волною,

      И яви былую мощь,

      И сразись с бедою,

      Изгони навек за окоем

      Тать. И вновь проточной ранью

      Зоревым лазоревым цветком

      Вспламенятся древние курганы.

      Есть бумажка!

      Дают бумажку в загсе,

      Шампанского глоток.

      И баба свечи гасит,

      Уста ее – молчок.

      И с тряпкой поломойной

      Услужлива, как пень.

      У Димы и у Поли

      Сегодня важный день.

      Их