Сокровище троллей. Ольга Голотвина

я, что ли?.. Не смей тревожить меня попусту!»

      Голос замолк. Барикай криво усмехнулся.

      Жаль. Так славно было бы помочь этой величественной красавице…

* * *

      Снега здесь легло не так чтоб очень, и здоровяк Тумба, бредущий впереди, лавировал меж старых сосен, сучья которых обросли бородами лишайника. Разбойник безошибочно находил видимую лишь ему одному тропу.

      Чужак, идущий за Тумбой след в след, не отставал. Походка его была легкой, волчьей, и шагающий за ним Тетива время от времени одобрительно усмехался: сразу видно – человек к лесу привык.

      Тетива уже не ждал от чужака подвоха, но лук и стрелу держал наготове.

      Внезапно Тумба нарушил молчание, длившееся с того мига, как свернули они, все трое, с лесной дороги на еле заметную лесную тропинку.

      – И не жди, что тебя запросто к костру посадят. Еще покажешь, на что ты мастер.

      – Атаман – мужик строгий? – с интересом спросил чужак.

      Позади послышался смешок. Чужак обернулся, но парень с луком принял серьезный вид и ответил мрачно:

      – Атаман – зверюга. Как предстанешь пред очи, проглоти язык и дыши через раз.

      Чужак призадумался.

      Тут сверху раздался свист и оклик:

      – Эй, Тумба, кого ведешь?

      – Хорька поймали, – без удивления откликнулся Тумба. – На тракте хорьковал.

      – И что, на дороге нельзя было разобраться? – поинтересовались сверху.

      – Тут нужна башка поумнее моей, – сообщил Тумба куда-то ввысь.

      – Поумнее твоей? – насмешливо изумились сверху. – Ой, да где ж такую взять? Разве что к королевскому двору послать за главным советником… или в кустах ворону поймать!

      – Ладно, слезешь… – веско посулил Тумба – и хихиканье в небесах тут же смолкло.

      Чужак тем временем обшаривал прицельным взглядом высившиеся вокруг сосны.

      – Толково сделана засидка, – оценил он. – Снизу не видать. Подходы к лагерю, стало быть, охраняете… головастый у вас атаман.

      – У атамана на плечах не горшок с кашей, – солидно подтвердил Тетива.

      Тропка, вильнув в сторону, скрылась меж поднявшихся с двух сторон скал, изъязвленных пятнами мертвого мха.

      – Как атамана-то кличете? – поинтересовался чужак.

      Тумба, не оборачиваясь, бросил:

      – Уанаи.

      Если чужак и удивился (имя не имя, кличка не кличка!), то предпочел удивления своего не показывать. И все трое молчали до тех пор, пока скалы не расступились, открыв лощину, на дне которой стояли две длинные избы. Вокруг сновали люди: кто колол дрова, кто нес в ведрах воду, кто разводил большой костер, кто свежевал оленя.

      – По-королевски живете, – одобрил чужак. – Мы-то в Чернолесье норовили на зиму куда-нибудь приткнуться, а не то в шалашах зубами лязгали.

      – Всё Уанаи, – с законной гордостью объяснил Тумба.

      Чужак промолчал. Ему все больше хотелось познакомиться с этим самым Уанаи…

      Лагерь встретил гостей веселым гомоном. Забыта была оленья туша, оставлена