Милый мой Игнатиус. Олег Велесов

плечами. – Не остыл ещё. Злится. Сейчас переформатируем, – и снова к Горбунку. – Родной, не позорь меня перед новиком. Я же не прошу БМВ – обычную Ладушку, можно даже не последней модели. Ну, что тебе стоит?

      Он уговаривал его минут десять, однако Горбунок на сотрудничество не шёл, и Москвич так и остался Москвичом.

      Ладно, будем довольствоваться тем, что есть. Мне, в принципе, без разницы – БМВ, Москвич или Лада. Или ещё что-то. Я открыл заднюю дверку, заглянул в салон: обивка потёрта, панель поцарапана, на стекло пришлёпана буква «У». Антураж более чем дешёвый, я бы сказал, задрипанный. Но, повторюсь, без разницы.

      – Ты на водительское место садись, – сказал жабоид.

      – Не уверен, что смогу управлять этим.

      – Управляет он сам.

      – Тогда какой смысл садиться за руль?

      – А такой, что сложно будет объяснять дорожной полиции, почему машина движется без водителя.

      – Тогда ты садись

      – Я водить не умею.

      – А какая разница, если поведёшь не ты?

      – Не сяду я! – упёрся жабоид.

      – Ну, Дмитрий Анатолич, – пробурчал я, втискиваясь на водительское место.

      Я потрогал рычаг переключения скоростей, покрутил руль.

      – Как он заводится?

      – Просто скажи: поехали.

      – Поехали.

      Заскрежетал с надрывом стартер, провернул несколько раз и застыл. Снова провернул, снова застыл.

      – Аккумулятор что ли сел? – пожал я плечами.

      – Какой аккумулятор? – донёсся с заднего сиденья раздражённый голос жабоида. – Это магия. Ей аккумуляторы не нужны.

      – А чего тогда не заводится?

      – Я же говорил, не остыл ещё. Не отвык от прежнего хозяина. Выпендривается. Время ему нужно, чтобы перестроиться.

      Вот ведь – магия, а тоже характер имеет. Я провёл ладонью по панели – мягко, почти по-родственному – и кожей почувствовал, как теплотой отзывается пластик. Живой он, несомненно, живой, и относиться к нему надо как к живому…

      – Ну, Горбуночек, родной, заводись.

      Дипломатия: 2 + 1 = 3

      Очарование: 0 + 1 = 1

      Москвич заскрежетал, выстрелил из выхлопной трубы бензиновым сгустком и заворчал ласково и стабильно. Шевельнулись приветливо дворники, загорелись огоньки на приборном щитке. Я положил руки на руль, и Горбунок плавно стронулся с места.

      Ехали мы не быстро, осторожно огибая наледи и плавно переваливаясь на кочках. Я прислонился головой к стеклу, задремал. Мне приснилась Василиса. Лето, речка, мы сидим на песчаном бережку. Стрекочут кузнечики, в камышах шебаршатся лягушки. Вода тихо струится у наших ног. Тепло. Горячий песок обжигает ступни, я вскрикиваю, Василиса смеётся, я тоже начинаю смеяться, черпаю пригоршню воды, плещу на неё, она плещет в ответ… А ветер качает головки камыша, и по небу плывут белые пёрышки.

      – Не спи за рулём, – пихнул меня жабоид.

      – Чего пристал? – огрызнулся я. – Едем и едем… – и вздохнул мечтательно. – Мне сейчас Василиса приснилась. Голая.

      На счёт голой я, конечно, соврал, но если поднапрячь воображение…

      – Задолбал