Портрет с отрезанной головой. Аглаида Лой

И это не обсуждается. Может потому мы столько времени и дружим?

      На песчаный берег из реки выбрались Таша с Сержиком, усталые и чрезвычайно довольные своим длительным заплывом. Целоваться и ласкаться в воде, если плаваешь, как рыба – в этом есть своя прелесть.

      – Какие-то вы обе странные… – обозрев нас, с подозрением произнесла Таша.

      – Да мы тут без вас развлекаемся помаленьку, – отозвалась я. – Натали тонет – я спасаю…

      – Я слышала, как она говорила «помогите…», только думала – шутит, – слегка удивилась Таша.

      – Не утонула же, – ввернул Сержик. – Значит, все в порядке. Давайте-ка, выпьем. Я немного согреюсь, а утопленница окончательно придет в себя.

      – Скотина ты, Сержик! – не выдержала я. – А если бы она утонула?

      – Ерунда. Я бы вытащил. – Уверенно заявил он, разливая вино. – Ну что – за спасение на водах! – И он залпом опрокинул свой стаканчик. Такое впечатление, что пил не вино, а воду.

      Чтобы успокоиться (ее все еще била нервная дрожь), Натали тоже залпом выпила свой стаканчик, потом, немного отойдя в сторону, расстелила во всю длину оранжевое махровое полотенце и улеглась, подставив солнцу спину. Сержик тоже удобно устроился на горячем песке; растянувшись во весь рост и подложив под голову сумку, он явно собирался вздремнуть. Таша присела рядом с ним, о чем-то спросила – он нехотя ответил, надеясь, что его оставят в покое. Не тут-то было! Если Таша что-то вбила себе в голову – лучше сдаваться сразу. Судя по всему, на его счет у нее имелись вполне определенные намерения. Разомлевший от вина и солнца Сержик не проявлял ни малейшего желания сдвинуться с места, и Таша принялась всячески его тормошить. Щекотала травинкой ноздри, отчего он невольно чихал, впрочем, не открывая глаз. Дергала за ушко, хихикала и толкала в бок. Потом облокотилась подле него на локоть и стала что-то нашептывать в ухо. Сержик все еще сопротивлялся, однако Таша заставила-таки его сначала сесть, а потом принялась тащить за руку, пока он не поднялся на ноги. Обнявшись, они направились вдоль берега. «Мы прогуляемся немного…» – бросила Таша через плечо, и вскоре они скрылись в зарослях тальника. Ясненько, хмыкнула я, Таша в своем репертуаре: секс на природе и роковая любовь. Но – будем снисходительны.

      Юрик не обратил ни малейшего внимания на исчезновение влюбленной парочки; он бродил по мелководью и сосредоточенно пытался поймать мальков, собираясь потом зажарить их на палочке, как делал в детстве. Мальки почему-то никак не желали ловиться, так что вскоре это бесперспективное занятие ему наскучило, он подошел и устроился рядом со мной на невысоком, поросшем травой обрыве. Мы безмолвно любовались красавицей-Обью, такой мощной, широкой и вольной. На реку можно смотреть часами: перед тобой словно раскручивается бесконечная кинолента, которую демонстрирует неведомый киномеханик в огромном кинотеатре, потолком которого является небесный свод, а ширина экрана не ограничена.

      – Господи, как хорошо! – невольно вырвалось у меня.

      – Не