Канатоходец, или После постмодерна. Борис Вольфсон

бесполезности сближенья

      защита, ласковая шалость −

      взгляд, требующий продолженья

      того, что и не начиналось.

      Взгляд, только взгляд, прикосновенья

      не ищущий и не просящий,

      врасплох, на грани откровенья,

      как дождик, тихо моросящий.

      Потерянный и непохожий,

      по капле мёда или яда,

      ответный взгляд, как след на коже

      от ускользающего взгляда.

      Ну и какое же оно?

      Оно бывает разным,

      но линейным –

      нет, никогда!..

      Я говорю про время.

      С чего вы взяли, что оно такое?

      Придумали стрелу, какой-то вектор,

      прямую начертили по линейке

      и циркулем разметили отрезки,

      на равных расстояниях расставив

      ряд целых чисел?

      Лучше бы спросили

      у физиков, поэтов и влюблённых,

      у пьяных, у спасающихся бегством

      или у тех, кто их догнать хотел бы,

      или у тех, кто долго писем ждёт…

      А впрочем, ярче, чем Эйнштейн с Петраркой

      или беглец и пьяный забулдыга,

      вам нелинейность времени сумеет

      продемонстрировать киномеханик,

      прокручивая раз за разом плёнку

      на разных скоростях.

      Он, как хозяин,

      умеет управлять стихией этой –

      растягивать и ускорять процессы,

      и даже останавливать мгновенья,

      и даже обращать движенье вспять…

      Но всё же я советую не слишком

      в прошедшие эпохи углубляться,

      а то нарвётесь там на Парменида,

      а он вам объяснит, что время – это

      иллюзия, что нет его, − и будет,

      конечно, прав.

      Я сам давно заметил,

      что времени фатально не хватает

      на всё, на всех – и с этою проблемой,

      которая сложней, чем нелинейность

      или линейность времени, пока что

      я разобраться так и не сумел…

      Руководство к действию

      Я всем советую: не балуйтесь стихами, −

      не то чтоб времени пустая это трата,

      но вы в стихах себя сдадите с потрохами,

      а дальше – дальше непременная расплата.

      И душу глупо выворачивать до хруста:

      эксперимент такой лишь только с виду крут, но

      игра закончится на камне «пусто-пусто»,

      да и вправлять потом суставы будет трудно.

      Я понимаю, что легко все тайны выдам,

      и не под пыткой – сам, как будто плюнул-дунул.

      Но странно жить литературным инвалидом

      внутри реальности, которую придумал.

      А в подлой подлинности, той, где я стократно

      на воду дул, свести пытался дебет-кредит,

      коль повезёт, меня прочтут, поняв превратно,

      ну а всего скорее, просто не заметят.

      Я всем советую: смотрите, некий стоик

      себя расплёскивать не стал, пронёс сурово, −

      вот идеал; с меня же брать пример не стоит

      и верить в каждое – включая это – слово.

      Как бочка

      А