Трупный цветок. Анне Метте Ханкок

провода, и Элоиза услышала, как шариковая ручка скребёт по бумаге.

      – О´кей, начну прямо сейчас. Я напишу тебе, когда у меня что-нибудь появится. Это не должно занять много времени.

      Уже через десять минут первые документы начали приходить на почту Элоизы. Вместо того чтобы прочитать их сразу, она засунула свой ноутбук в сумку, перекинула её через плечо и вышла из редакции. Ей нужен был воздух. Нужно было поработать без чужих взглядов в спину и, что не менее важно, как следует подкрепиться.

      Дождь на улице прекратился, и она не стала брать велосипед, а быстро пошла пешком мимо французского посольства к «Бистро Роял» на площади Конгенс Нюторв; в этот ресторан она обычно ходила по пятницам на ланч. Был понедельник, ну не важно. Сегодня всё было не так, как обычно.

      Менеджер ресторана был спокойный и душевный человек. Он тепло поприветствовал её.

      – Вот и моя любимая журналистка, – сказал он, целуя её в щеку.

      Элоиза подозревала, что он никогда не читал ничего из того, что она писала, но всё равно ценила его приветливость.

      – Во всяком случае, голодная журналистка, – сказала она с улыбкой.

      – Вы сегодня одна или…

      Он протянул два картонных меню. Последние несколько раз, когда она приходила сюда, они были вместе с Мартином. Последний раз, не далее как полторы недели назад, они провели весь вечер за барной стойкой, ели мидии и пили шардоне. В тот раз они говорили не о работе. Она несколько раз пыталась перевести разговор на Скривера, но он останавливал её.

      Да перестань ты, Эло. Я не собираюсь говорить сегодня о работе. Мне бы хотелось поговорить о тебе.

      Она только покачала головой и с улыбкой посмотрела на него, так что он начал рассказывать о себе. О своём детстве, своих родителях, своей первой большой любви и разводе.

      Она не хотела детей, а я хотел. Я всё ещё их хочу. Всё закончилось безобразно. Всегда же всё так заканчивается?

      После ужина они поехали домой вместе, и там он взял её грубее, чем она ожидала и чем ей хотелось бы. Она позволила ему это сделать и, к своему удивлению, получила от этого наслаждение. Но и испугалась тоже.

      Элоиза улыбнулась дружелюбному менеджеру:

      – Я сегодня одна.

      Ей выделили один из лучших столиков ресторана с видом на Конгенс Нюторв, и она заказала креветки и бутылку несладкой газированной воды. Затем взяла свой компьютер и открыла первое письмо, которое Мортен Мунк прислал после того, как Элоиза вышла из редакции.

      В течение следующих полутора часов она ела, читала и делала заметки. Когда с этим было покончено, она позвонила своему бывшему коллеге Ульрику Андерсону.

      – …Алло?

      – Да, привет, это Ульрик?

      – Кто спрашивает?

      – Это Элоиза Кальдан, из «Demokratisk Dagblad».

      – Кальдан? Ну да. Сколько лет. В чём дело?

      Был полдень, но Элоиза почувствовала, что разбудила его. Наступила пауза, она услышала, как щёлкает выключатель, затем послышался шипящий звук и хлопнуло сиденье унитаза.

      – Извини, если я не вовремя, но думаю, мне нужна твоя помощь.

      – Моя помощь? – Струя,