Зигги Стардаст и я. Джеймс Брендон

определенно прикончит меня раньше.

10

      23 мая 1973 года, среда

      Следующий день, среда, встреча с доктором Эвелин, и я – хладный труп на ее длинном кожаном диване. Не смею шевелиться, потому что он скрипит, точно миллион цикад, вопящих мне прямо в барабанные перепонки. Поэтому лежу как бревно, повязанный по рукам и ногам без всяких ремней-ограничителей. И полеживаю так уже почти четыре года.

      Дымок пачули вьется от зажженной палочки на книжной полке. Вижу два новых предмета:

      1) Снежный шар с крохотной пластиковой аркой и теплоходиками, стоящий на полке.

      2) Кашпо из макраме, висящее на окне передо мной, пустое.

      – А горшок с растением где? – спрашиваю я.

      Доктор Эвелин сидит позади меня, быстро-быстро скрипит ручкой в блокноте, точно спятивший спирограф[32].

      – Ах да, – говорит она. – Надо купить. Одна клиентка сплела мне это ко дню рождения. Правда, красивое?

      Ее голос: гипнотический маятник.

      – А когда у вас день рождения?

      – Был на прошлой неделе. Юбилей – сороковник, – говорит она и смеется.

      – Ух ты! Переломный год. Должно случиться что-то значительное.

      – Правда?

      – Да. Готовьтесь.

      Ее браслеты звякают, соприкасаясь.

      – Ладно, буду крепиться, – говорит она. – Ты тоже, кстати говоря.

      – Я тоже – что?

      – У тебя тоже скоро день рождения. Знаменательный год.

      – О… Да. Наверное, так.

      – Наверное, так? Это же «большие семнадцать»! На мой взгляд, более чем переломный момент, – говорит она. – Через пару недель, верно?

      – Ага.

      – Какие планы?

      – Да есть пара идей в рукаве…

      Вранье. Планы, серьезно?! Вечеринка на одного в чулане? Обычно я ужинаю со Старлой и ее родителями, но к этому времени она уедет. Боже! От одной мысли как нож в живот воткнули.

      – Красивое кашпо, – говорю я, меняя тему.

      – Спасибо. Какой цветок мне туда посадить?

      – А какие вам нравятся?

      – О, таких много!

      Сетка макраме покачивается. Я вскакиваю с кожаного дивана, протискиваю голову сквозь пряжу и накручиваю-накручиваю-накручиваю на шею, точно петлю. Прощай навек, жестокий, жестокий мир! Все было супер, но мне пора возвращаться к звездам…

      – Может, какую-нибудь лиану, – говорю я. – Они растут как бешеные, и за ними легко ухаживать. У нас есть одна в гостиной. Иногда смотришь, и кажется, будто попал в «Книгу джунглей».

      – Правда? Хорошая идея. «Книга джунглей» – классная вещь.

      – Ага. Я уж точно похож на Маугли, заброшенного в людскую деревню…

      О нет! Я бы затолкал эти слова назад, но слишком поздно.

      Скрип-скрип – Ага! Я знала, что он сумасшедший! – скрип… Проклятье. Обычно часть «вопросы и ответы» в этом гребаном игровом шоу удается спустить на тормозах.

      Секрет: я играю в эти игры давно, поэтому знаю все правила. В ответ на каждый вопрос добавлять нужное количество «все прекррррасно!», приправив парой капель «да, у меня пока есть эта проблема, увы!». Переборщишь с прекррррасно – и она на раз просечет.

      Обычно

32

Детская игрушка, состоит из пластмассовой пластины с вырезанными кругами разных диаметров и набора колес меньшего диаметра с отверстиями внутри. Края кругов и колес зубчатые, чтобы предотвратить проскальзывание.