Вышка. Владимир Тучков

когда валил бензопилой сосны на бревна для баньки. Зашел далеко, потому что надо было выбирать деревья нужного калибра – сантиметров пятнадцать, не больше.

      Шел, что-то насвистывая. С сигареткой во рту.

      И вдруг, выбравшись из орешника, напоролся на взгляд. Тяжелый, крайне неприветливый.

      Это был волк.

      Волк смотрел на Андрея Петровича в упор, слегка приподняв верхнюю губу, чуть обнажив прокуренные клыки. Да, именно прокуренные – желтоватые.

      Волк был не один. Еще четверо, но чуть поменьше. А этот был, несомненно, вожак.

      Волки ели кабана, которого, видимо, совсем недавно завалили.

      Разодранная туша, вся в крови. И законная трапеза, ритуальная, вознаграждение за удачную охоту, где каждый из стаи продемонстрировал свою доблесть.

      И Андрей Петрович, который прервал трапезу. Один. С бензопилой.

      Вполне понятно, что волкам этой добычи за глаза хватит. И человек с вонючей сигаретой, выпавшей изо рта, им на хрен не нужен.

      Однако волки руководствуются не только примитивными инстинктами. Типа голода, потребности в случке, желания отдохнуть на сытый желудок, спрятаться от дождя и холода, защититься от угрозы, оберегать приплод…

      Волк – социальный зверь. Как, в общем, и человек. И у него есть чувство собственного достоинства. И прежде всего у вожака. Ну, или у лидера, если по-человечески. Вожак должен постоянно поддерживать свой авторитет.

      Поэтому направленный на Андрея Петровича, словно двустволка, тяжелый взгляд означал: «В лесу я хозяин!» Ну и еще, может быть: «Это моя добыча!»

      Андрей Петрович это понял. Понял и то, что нельзя поддаваться панике. Это будет конец. Вожак, с легкостью перегрызя ему горло, еще больше утвердит свой авторитет.

      Поэтому впился в волчьи глаза не менее жестким взглядом.

      Говорить было нельзя, это нарушило бы неустойчивое равновесие со всеми вытекающими последствиями. Поэтому он мысленно проговаривал, внушал матерому волчаре:

      – Я такой же сильный, как и ты!

      – Я могу тебя победить в честной схватке!

      – И тогда стая лишится вожака!

      – Но мне этого не надо!

      – Это твоя добыча, и ты хороший охотник!

      – Но я не претендую на твою добычу!

      – У меня совсем другая охота!

      – Разойдемся с миром!

      – В противном случае кто-нибудь из нас умрет!

      – И это можешь быть ты!

      Волк спрятал клыки, занавесив их верхней губой.

      Отвернулся.

      И продолжил есть кабана.

      Его примеру последовали другие волки.

      Вернувшись на точку, Андрей Петрович снял тельняшку и отжал ее. После чего выстирал, намыливая ее бурым куском мыла, внешне похожим на тротиловую шашку.

      И вес тот же самый, что и у шашки, – двести граммов.

      «Груз двести», – вспомнил Андрей Петрович афганскую войну.

      И только после этого наконец-то выматерился.

      7

      Днем Андрей Петрович