Весь этот свет. Джейми Макгвайр

единственные посещали городскую школу. К ним относились отвратительно.

      – Это… как? – спросила я.

      Эллиотт нахмурился.

      – Их дом забрасывали камнями, как и мамину машину. Но я знаю об этом только по рассказам дяди Джона. Мама лишь говорила, что родители в этом городе очень ограниченные, а дети еще хуже. Не уверен, как к этому относиться.

      – К чему именно?

      Эллиотт опустил глаза.

      – К тому, что мама отправила меня в место, которое ненавидит.

      – Два года назад я попросила на Рождество чемодан, и папа подарил мне две штуки. Как только закончу школу, немедленно соберу вещи и больше никогда сюда не вернусь.

      – А когда ты заканчиваешь школу?

      Я вздохнула.

      – Через три года.

      – Значит, ты перешла в старшую школу? Я тоже.

      – Но ты ведь приезжаешь сюда каждое лето? Не скучаешь по друзьям?

      Эллиотт пожал плечами.

      – Мои родители постоянно скандалят. Мне нравится приезжать сюда, здесь спокойно.

      – А откуда ты приехал?

      – Из Оклахомы, если быть точным, из Юкона.

      – О, правда? Мы играем с вами в футбол.

      – Да, знаю-знаю. «Плюнь на Юкон». Видел баннеры Дубового ручья.

      Я с трудом сдержала улыбку. После уроков мы с Минкой и Оуэном сделали несколько таких баннеров на собраниях группы поддержки.

      – А ты играешь?

      – Ага, как пятое колесо в телеге. Хотя в последнее время делаю успехи, если верить тренеру.

      Впереди показалось кафе «У Браума», над ним ярко горела розовым и белым неоном рекламная вывеска. Эллиотт распахнул дверь, и меня обдало волной холодного воздуха: внутри работал кондиционер.

      Мои шлепанцы липли к выложенному красной плиткой полу. В воздухе пахло сахаром и топленым салом. Сидящие за столиками кафе семьи обсуждали планы на лето. Возле одного из самых больших столов стоял протестантский пастор. Он скрестил руки на груди, так что его красный галстук смялся, и обсуждал с несколькими членами своей общины церковные дела, а также высказывал свое разочарование уровнем воды в здешнем озере.

      Мы с Эллиоттом подошли к прилавку, и мой спутник жестом предложил мне заказывать первой. За кассой стояла Анна Сью Джентри, ее искусственно осветленные волосы были собраны в конский хвост, покачивавшийся всякий раз, когда она поворачивала голову.

      – Кто это, Кэтрин? – поинтересовалась Анна Сью и, выгнув бровь, окинула взглядом фотоаппарат, висевший на шее Эллиотта.

      – Эллиотт Янгблад, – ответил тот, прежде чем я успела что-то сказать.

      Анна Сью мгновенно перестала обращаться ко мне и уставилась на стоявшего рядом со мной высокого паренька, только что продемонстрировавшего полное отсутствие страха и трепета, который ему полагалось испытывать.

      – И кто же ты такой, Эллиотт? Кузен Кэтрин?

      Я состроила гримасу. Интересно, что натолкнуло ее на эту мысль, ведь мы с Эллиоттом совершенно не похожи.

      – Что?

      Анна Сью пожала плечами.

      – У вас волосы одинаковой длины, у обоих ужасные стрижки.