Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник). Джорджетт Хейер

бедноты в новый район, – презрительно фыркнул Алан. – На редкость омерзительный субъект.

      – Может, его оклеветали? – миролюбиво предположила Джанет.

      – Держи карман шире! Словом, если этот паразит к нам заявится, я ухожу, так и знайте! Держу пари, что он задумал очередную авантюру и хочет втянуть в нее отца и мистера Картера.

      – Алан, ты не должен так вести себя! – строго одернула брата Джанет.

      Гарольд Уайт поддержал реплику дочери в таких выражениях, что побагровевший Алан пулей выскочил из-за стола, пообещав, что ноги его больше не будет в этом чертовом доме.

      Когда дверь за братом захлопнулась, Джанет, никогда не страдавшая от избытка такта, сказала, что она почему-то тоже недолюбливает мистера Джоунса.

      – Никто тебя и не просит его любить! – рявкнул Гарольд Уайт, совершенно взбесившись. – Он приходит ко мне вовсе не для того, чтобы полюбоваться на ваши кислые рожи! Напротив, чем меньше вы будете мозолить нам глаза, тем лучше!

      – Господи, неужели вы затеваете новое дело? – всплеснула руками Джанет. – Умоляю тебя, папочка, не связывайся с ним! Он – нехороший человек.

      – Замолчи! И заруби себе на носу – никому о нашей встрече ни слова! Если разболтаешь кому-нибудь, я тебе голову оторву!

      – Папочка, а ты отдал долг мистеру Картеру? – невинным голосом осведомилась Джанет. – Я знаю, ты не любишь, когда я тебе об этом напоминаю, но я очень обеспокоена.

      – Это не твоя забота. Мы с Картером друг друга понимаем.

      – Но он так настаивал в прошлый раз! Я никогда не видела его таким раздраженным и желчным…

      – Да заткнись ты наконец! – оборвал ее Уайт. – Болтаешь какую-то ерунду. Что он сделать-то может, твой Картер? Слюнями только брызгать…

      – Папочка, но ведь долги принято возвращать, – укоризненно напомнила Джанет.

      – Можно подумать, что я без тебя этого не знаю! – взорвался Уайт. – И вообще – хватит совать нос в мои дела! Когда мне понадобится, я сам тебя спрошу!

      Джанет слишком привыкла к подобному обращению с его стороны, чтобы обижаться. Она только заморгала и сказала:

      – У Флоренс сегодня после обеда выходной, папа. Приготовить вам чай?

      – Да, коль скоро ты только на это и способна, – огрызнулся Уайт.

      – Если бы ты предупредил меня вчера, я бы испекла пирог. Боюсь, что угостить мне вас толком и нечем.

      – Разумеется, – хмыкнул Уайт. – Бутербродов хоть настрогай, черт с тобой.

      – Мы могли бы попить чай в саду, – предложила Джанет, словно извиняясь за вспыльчивость отца.

      – Да где угодно, – отмахнулся Уайт, присовокупив, чтобы строптивый Алан ему впредь на глаза не попадался.

      Впрочем, Джанет и не надеялась увидеть брата до ужина: Алан ведь пообещал, что больше ноги его в отцовском доме не будет.

      Когда пробило четыре, Джанет отправилась хлопотать на кухню. Вскоре отец заботливо справился, не уснула ли она там, добавив, что уже