Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник). Джорджетт Хейер

в кружевные подушки, нагроможденные в изголовье.

      Осознав свою ошибку, Мэри приумолкла и принялась смачивать лоб и виски Эрминтруды. Минуту спустя Эрминтруда прошептала:

      – Не следует мне говорить с тобой на эту тему. Ты – его воспитанница, да и вообще такая юная и невинная!

      – О, не думайте обо мне, тетушка Эрми! – отмахнулась Мэри, произнося эти слова с отрешенностью актрисы, играющей одну и ту же роль в трехсотый раз. – Лучше расскажите, что случилось.

      – О, не спрашивай! – выдавила Эрминтруда, громко всхлипывая.

      Необходимости в расспросах и в самом деле не было – Эрминтруду вдруг словно прорвало, и подробности ужасающего утреннего столкновения с Уолли полились хотя и не вполне внятным, но беспрерывным потоком. Говоря, Эрминтруда все больше и больше распалялась, пока не завелась настолько, что, раскинув в стороны белоснежные пухлые руки, буквально возопила:

      – Должна ли я терпеть такое унижение, когда рядом находится столь прекрасный и благородный мужчина, который готов бросить все и увезти меня хоть на край света!

      У Мэри оборвалось сердце.

      – Князь? – пролепетала она.

      Эрминтруда уселась на подушки и потянулась к флакончику с нюхательной солью.

      – Он не мог больше молчать, – просто сказала она. – Он боролся с собой сколько мог, но когда увидел… когда осознал, что за жизнь я веду, как обращается со мной Уолли, все у него внутри взбунтовалось. Так он сказал. Красиво, да? И он излил мне все, что творится у него на душе! О, Мэри, стоит мне только подумать, что я могла бы стать княгиней Варасашвили, все во мне переворачивается!

      Мэри, чуть помолчав, произнесла:

      – Что ж, тетя Эрми, почему бы вам в таком случае не развестись с Уолли?

      Эрминтруда страдальчески прикрыла ладонью глаза и ответила совершенно нормальным голосом:

      – Развестись с Уолли из-за этой потаскухи? Я не такая дура!

      – Вам же не обязательно на нее ссылаться. Пусть это будет некая незнакомка.

      – А что обо мне люди скажут? – вскинулась Эрминтруда. – Что дешевая девка отбила у меня Уолли? Нет, не дождутся! Да и Вики пострадает, если я подам на развод.

      – Почему? – изумилась Мэри.

      – Я ведь не вчера на свет появилась, знаю наших сплетников. Им только повод дай. На бедной девочке всю жизнь останется клеймо.

      – О, какая ерунда! – отмахнулась Мэри. – Что вам до этих сплетников, тетушка Эрми? Сами знаете: на всякий роток не накинешь платок! И вообще – пошлите их всех к черту!

      – Тебе хорошо говорить, девочка, – ты ведь у нас образованная, – сказала Эрминтруда. – А я не могу позволить себе послать их к черту, хотя, признаюсь, меня не раз уже так и подмывало это сделать. Нет, милая, я не могу рисковать счастьем Вики. Она воспитывалась как настоящая леди, и отец ее был истый джентльмен, да и я, что бы про меня ни говорили, всегда считалась женщиной уважаемой.

      – Но ведь никто не станет вас меньше уважать, если вы разведетесь с Уолли.

      – Это только ты так думаешь, милая, – вздохнула Эрминтруда. –