Избранные стихотворения. Николай Болдырев-Северский

долиной зоркой, с тихою рекой.

      Прощаемся с прощания песками,

      с виной бесправною и с детскою тоской.

      И если слить в единство все прощанья,

      все – от Адама далее Христа,

      услышишь ты не вопль седой отчаянья,

      а шепот обжигающий Отца.

      И вся лингвистика земная – бред и чушь,

      игра претенциозности забвенья,

      что всей души – одномоментна глушь

      в сиянии прощанья и прощенья.

* * *

      Душа и кровь – как разошлись! И все же

      когда-то в них текла одна роса.

      Свершала ночь своё единобожье,

      порхала муза – нимфа без лица.

      И только-то. А ныне два потока

      текут и спорят, до небес галдят…

      И для души от крови нету прока

      и в кровь душа вливает только яд.

* * *

      Земля рождает нас, а мы рожаем сому,

      которая течет по жилам облаков.

      Но чтоб преодолеть начальную истому,

      мне нужно изойти из зыбистых песков

      бесчестья слов, слогов, фонем певуче-властных.

      Но как мне вровень стать со степью и рекой,

      когда, сверх естества, всё жду огней опасных,

      пронзенных сверхъестественной тоской?

* * *

      Что тело? Инструмент. Шарманка. Дудка.

      Агония растительного тлена,

      когда ты избавляешься от плена

      утробных зовов, знамений рассудка.

      Влеченье тел неужто же любовно?

      О, как наивна и обманна эта сага.

      Прозрачная свобода – это влага

      движенья рядом, где дыханье ровно.

      Дыхания едва-едва заметны.

      Где тело и где ты – уже не знаешь.

      Уже ты ничего не повторяешь,

      когда твои касания заветны.

* * *

      Когда не любишь ты природу-мать,

      что можешь ты, пацан, сказать о духе?

      Когда не можешь шёпот понимать,

      кощунственно о высшем грезить слухе.

      Рожденный духом, что в природе скрыт,

      унеженный его противовесом,

      в земное небо мчишься от обид,

      снедаемый и ангелом, и бесом.

      Пусть сверхприродна суть, и все же в ней,

      в природе-матери, все наши корневища.

      Внутри Земли – и звездный сонм огней,

      и иномирий нежные жилища.

* * *

      Мучительно касание истоков.

      Живешь, не зная ни путей, ни сроков,

      которыми ведут тебя они:

      фонемы, атомы, корпускулы и стуки,

      события, верчения и слухи,

      бесхозная влечения игра…

      Не всё ты принимаешь на «ура»,

      но все же кое-что и принимаешь

      и горе мира крепче обнимаешь.

      И вдруг внезапно брюхом понимаешь,

      что не нора исток твой, а гора.

* * *

      Слова заведомые тщетны.

      А поиск слов – занятье хитрых.

      Спонтанные миры залётны

      как клобуки, костры и митры.

      Слова – обуза бузотёров,

      налог тщеславия бездонный.

      Нас протирает будней норов:

      так камень точат ночи волны.

      Мы истончаемся