Позывной «Крест». Константин Стогний

Вельзевул! Змей-искуситель! – покраснела Светлана.

      – Не греши в сердце своем, ибо сказано… – начал Виктор, словно на исповеди.

      Соломина остановилась и пристально посмотрела в глаза Виктору. Да. Этот мужчина нравился ей, и она ничего не могла с этим поделать.

      – Ты знаешь, кто ты? Ты – липовый инок!

      – Да нет, сестра. Не липовый. Самый что ни на есть дубовый…

      Девушка не выдержала и расхохоталась, и эхо ее звонкого смеха словно окатило близлежащие дома. Может быть, так молодая монахиня превращалась в любящую женщину, но она почти забыла, для чего сюда прибыла.

2

      – Гора Каламун раздвинулась, образовав очень узкий проход, по которому Фекла выбралась к селению Маалюля. Святая так и осталась жить здесь неподалеку, в маленькой пещерке, вокруг которой со временем образовался монастырь ее имени, – так сказано в писаниях! – доказывала Светлана Виктору. – А ты мне тут про каких-то верблюдов рассказываешь!

      – Послушай, Свет, – засмеялся Лавров, в очередной раз поддразнивая девушку, – а ты веришь в то, что сказала? Гора раздвинулась… Как такое может быть?

      – Значит, тебе врать про Феклу можно, а мне нельзя? – снова вспылила Светлана и обернулась к Виктору.

      – Ч-ш-ш, – вдруг произнес Лавров и покраснел, глядя куда-то за спину Соломиной.

      – Молодые люди! У нас здесь не шумят.

      За Светой стояла пожилая женщина, вся в черном; ее голова была плотно обвязана таким же черным апостольником – платком с вырезом для лица, ниспадающим на плечи и покрывающим равномерно грудь и спину. Она грозно смотрела на шумную парочку. Лавров и Соломина не заметили, как в своих спорах подошли к самому монастырю Святой Равноапостольной Феклы.

      – Простите нас, матушка Пелагея, – обратился к ней Лавров, – но мы по делу Божьему, и люди совсем не лишние, не праздные. Просто молодые.

      Виктор смотрел то на игуменью, то на статую Божьей Матери, возвышающуюся над монастырем прямо на скале и прошитую автоматной очередью.

      – Лишних людей не бывает. Бывают длинные языки, – проворчала настоятельница монастыря. – Пойдемте, раз у вас ко мне дело…

      В светлице пахло елеем, было тепло. Виктор и Светлана расположились на деревянных стульях напротив Пелагеи.

      – Итак, инок Ермолай, вы утверждаете, что прибыли из далекого монастыря на Украине?

      – В Украине, – поправил настоятельницу Виктор-Ермолай.

      – И вам нужен протоирей Иеремей?

      – Именно так, – смиренно ответил Виктор, в его глазах можно было прочитать боль и раскаяние всех грешников с начала новой эры.

      Просить надо так, чтобы человеку, которого просят, стало неудобно перед просящим.

      Однако Пелагею не так просто было сбить с толку.

      – Где-то я вас видела, – заметила она, пристально глядя на Лаврова.

      – Ну, мало ли похожих людей?

      – Да, похожих, – будто осенило игуменью. – Вы похожи на одного журналиста…

      Пелагея не ошиблась. Она имела на диво хорошую память. Виктор