Квир-теория и еврейский вопрос. Коллектив авторов

нам, что хотя трактовка образа Шейлока варьировалась от комической до трагической, тон постановки – от расистского до сочувственного, а во внешнем виде использовались и рыжий парик, и черная и седая борода, но попыток открыто «феминизировать» шекспировского еврея не предпринималось; стремясь к «аутентичности», актеры лишь стандартно передергивали плечами и шепелявили. Постановки XX века, как правило, старались беречь достоинство Шейлока; Оливье играл Шейлока так, словно тот был сам Дизраэли, – в сюртуке и цилиндре. В свете связи, существующей между переодевающейся в одежду противоположного пола женщиной и евреем, мне представляется значительным тот факт, что оба важнейших исполнителя роли Шейлока последнего времени – Энтони Шер и Дастин Хоффман – пользовались успехом в роли трансвеститов: Хоффман – как Дороти Майклз в «Тутси», а Шер – как транссексуал в фильме 1985 года «Шейди».

      Кроме того, в XIX и начале XX века существовала мода на Шейлока в женском обличье, то есть на исполнение этой роли актрисой-женщиной. Так, в 1820-х годах в Англии и в Америке пользовалась популярностью Клара Фишер в роли Шейлока. Знаменитая американская актриса Шарлотта Кушман, игравшая Порцию при Шейлоке в исполнении Уильяма Макриди и Эдвина Бута, снискала большой успех в роли еврея в 1860-х годах. Как в других мужских шекспировских ролях Кушман – например, Ромео, Гамлета, Яго, – ее актерская игра в данном случае высоко оценивалась сама по себе, а не просто возбуждала интерес как диковинное явление. Кажется, то же самое справедливо в отношении Шейлока в исполнении Кэтрин Макриди, жены знаменитого актера.

      Однако через несколько лет тон по крайней мере некоторых критиков, писавших о женщине в роли Шейлока, сменился на недоуменный. Когда Люсиль Ла Верн появилась в этой роли в 1929 году в Лондоне, критик London Times заметил, что «этот Шейлок оставил Риальто, но не контральто»⁹. Этот бездумный отказ в праве на существование Шейлока-женщины среди менял звучит как ирония и даже попытка оправдания, если вспомнить, что вынесен он был как раз накануне краха фондового рынка в Соединенных Штатах.

      В середине XIX века Шейлока играли даже девочки: Джин М. Дэвенпорт, Лора Гордон Бун (вместе со своей сестрой Анной Изабеллой в роли Порции) и вундеркинды Кейт и Эллен Бейтман; в свои четыре года Кейт играла роль Шейлока, а ее шестилетняя сестра – Порцию на сценах лучших театров и концертных залов. В XIX веке игра обеих актрис, исполнявших в том числе мужские роли, нравилась публике, поэтому их Шейлок не выглядел так аномально, как могло бы показаться на первый взгляд (Эллен Бейтман, например, играла также Ричарда III и леди Макбет), но это явление стоит упоминания в любом случае.

      Тема кастрации, ясно различимая под поверхностью пьесы, вызвала к жизни по крайней мере одну постановку «Купца», включавшую переодевание в одежду противоположного пола. Я говорю о шоу 1915 года «Самый жирный телец» (The Fattest Calf), поставленном силами чисто мужской гарвардской труппы Hasty Pudding Theatricals. В нем целостность нарочно увеличенной и подвергающейся