Одесская сага. Ноев ковчег. Юлия Артюхович (Верба)

Оно в дом не войдет!

      – О, – мадам Полонская бесшумно выплыла и в три секунды оказалась за спиной грузчиков, – кто-то будет с шиком вечерять на коридоре?

      – Идите с богом до ветру или куда вы там шли, мадам Полонская, – огрызнулась Лелька. – Для вашего возраста вы не по годам любознательны!

      – Так, что случилось? – отпихивая ногой шляпную коробку, легшую посреди кухни, спросила наконец Гордеева, когда ее дочь дошла до квартиры.

      – Я ушла от Феди, он – старый козел.

      – Можно подумать – открытие. Он таким был последние лет семь. Что стряслось?

      – Надоел!

      – Не ври! Он тебя и не увлекал особо. Вус трапылось?

      – Он меня выгнал, – призналась Ритка. – Я поживу у тебя. Обещаю, что недолго. Поверь, было бы куда идти – уже бы ушла.

      – Боюсь даже представить, чем ты вызвала такую немилость. Он же разве что на коленях за тобой не ползал.

      – И опять приползет! Даю слово!

      Котя закатился во двор и спрыгнул с велосипеда.

      – Дратути, мадам Гордеева, – протарабанил он, пытаясь подхватить велосипед на тощие плечи. За спиной Гордеевой показалась рыжая голова.

      – О, кого слышу! Костя Беззуб! Неужели!

      Котька не донес велосипед до груди и от неожиданности грохнул его на землю.

      – А вырос-то как! А возмужал! Дай же тебя рассмотреть получше!

      Котька по-детски стыдливо прикрыл ладошкой порванную на колене штанину. И почувствовал, что гадко и неконтролируемо густо краснеет по самые уши… Его первая женщина, недосягаемая наставница, предмет практически всех юношеских грез, уже спускалась по лестнице и заливисто смеялась:

      – Что ж ты так оробел, соседушка? Дай я тебя потискаю, пацан!

      Она смачно чмокнула его в щеку и крепко обняла. Котька не знал, что важнее скрыть – порванную штанину или еще более позорную спонтанную эрекцию. Он вывернулся из объятий Риты и схватился за руль.

      – Я… я поеду! Мне тут надо срочно!

      – Вижу! Рад! Очень рад меня видеть! – хохотала Рита. – Возвращайся, Котька!

      Ася с полным тазом отодвинула бедром Ритку: – Подвинься от моей веревки!

      – А ты кто вообще? – округлила та глаза.

      – Живу я тут. А ты, как я вижу, в гости? Надолго?

      – Тебе дело?

      – Ну мне до всего есть дело. Работа такая, понимаешь? – многозначительно подмигнула Ася. – И это… если комод в хату не влазит, то я могу принять, чтоб не рассохся.

      – Я думаю, у кого-то слипнется до того, как у меня рассохнется, – фыркнула Ритка и пошла наверх.

      Софа Полонская улыбнулась Асе:

      – О, наш человек! Заходи, деточка глазастая, поболтаем.

      Страсбург

      – Пойдем! – уговаривали Фиру Нюся и Ривка. – Ну что ты совсем от коллектива оторвалась? Ну давай, помнишь, как в старые времена?

      – Я не хочу никуда ходить. Нет уже старых времен! Мне работать надо! – буркнула Фира.

      – Не, вы это видели?! –