Набукко. Михаил Попов

а потом и вообще легко, тропинка стала расширяться. И он увидел, что напарник стоит на краю довольно глубокого каменного бассейна, уходящего полукругом влево меж двумя каменными стенами.

      И он был не пустой. В той части, что была доступна взгляду, лежала груда фруктов, перемешанных с грудами риса. И все это гнило. Видимо, издавна. Причем новые подношения не столько лежали, сколько плавали. Надо понимать, в многолетней жиже, образовавшейся из предыдущих жертвоприношений.

      – Ну, все, пошли обратно, – с облегчением сказал Денис.

      Товарищ инженер молчал и вытягивал шею в попытке закинуть взгляд за выступ.

      Что за псих!

      – Чего вам еще надо?!

      Дядя Саша, снова молча, показал взглядом на тропинку, которая, предельно истончаясь, шла над бассейном, пыталась завернуть за выступ скалы еще дальше.

      – Это для особо воцерковленных идиотов, – поморщился. Всегда кто-то хочет быть святее папы. Во всем должно быть чувство меры.

      У товарища инженера не было чувства меры, он в своем позитивистском пафосе был религиозно истов. Он стал пластаться вдоль скалы, да еще с дарами, как будто точно знал, что там есть какой-то божок, и к нему будет неудобно явиться без подарка.

      Через пять коротеньких шажков, конечно, сорвался, по-дурацки выбросив вперед поднос, и рухнул солдатиком в бродильню. С головой.

      Стыдно признаться, но первым чувством Дениса было чисто мальчишеское злорадство. Получи, фашист, гранату!

      Вынырнул и смотрит, что интересно, не на своего напарника, мол, помогай, а туда, дальше, на невидимый Денису край бассейна. Нет, все же здравый смысл взял его в руки и развернул лицом вверх к более разумному спутнику.

      – Помочь? – не отказал себе в мелком удовольствии чуть поиздеваться господин аниматор.

      Вообще-то от края обрыва до поверхности фруктов было всего метра полтора или чуть больше, но сразу становилось понятно, что самостоятельно по отвесной и склизкой стене практически без выступов выбраться не сможет даже тренированный атлет. Но дядя Саша попытался. Ободрал два кустика торчавшей из камня растительности и опять ушел с головой в брагу.

      Не дожидаясь официального обращения, Денис лег на камень животом и свесил вниз одну руку. Фиг, не дотянуться. И поблизости не видать ничего, что можно было бы превратить, скажем, в шест.

      Покачивающийся на стихающей волне инженер соображал быстрее:

      – Снимай штаны!

      В общем, турецкие шаровары спасли русского инженера, сами разлетевшись по шву на две части. Видимо, китайцы шили. О чем Денис не преминул напомнить спасенному и немного опьяневшему от испарений напарнику – сатисфакция за огородную поговорку.

      Дядя Саша сидел молча, как бы опоминаясь, хотя сознание он явно не терял.

      Денис раздраженно осматривал изувеченные штаны. Что теперь с ними делать? Бродить в трусах, пока не зашьешь? Чем зашьешь?!

      – Ну что, дядя Саша, шабаш? В смысле пошли домой?

      Тот ничего не ответил.

      – Вы