Подержанные души. Кристофер Мур

ну да, – проворчал Чарли, направляясь к кухне. – Если б только Иисус не забыл прихватить их с собой в логово льва.

      – Иисус не ходил в логово льва, то был Даниил[9].

      – Ну Даниил, какая разница. Я думал, ты буддистская монахиня.

      – Так и есть, но это не делает меня беспамятным недоумком.

      – А монахиням так можно разговаривать? – бросил Чарли через плечо, но Одри уже ушла наверх переодеваться. Он заскочил в кухню, цапнул со стойки пакет смеси орехов и сухофруктов, соскочил, нырнул в собачью дверцу, проскакал по ступенькам заднего хода и через маленький люк юркнул под крыльцо в убежище Беличьего Народца.

      Город под домом был путаницей плохо сочетаемых найденных предметов, приделанных друг к другу кабельными хомутиками, силиконовым клеем и монтажной лентой; все это сверху освещалось низковольтными светодиодами – гирлянда их была натянула вдоль ригелей пола громадного викторианского особняка, отчего все здесь было погружено в нескончаемые сумерки. Одри купила гирлянду по настоянию Чарли – после того, как у него на глазах несколько беличьих личностей чуть не спалили весь дом, строя себе квартиру из выброшенной тары от йогурта при свечах.

      Там никого не было.

      Чарли проводил тут очень мало времени, предпочитая целыми днями оставаться на верхних этажах буддистского центра – либо с Одри, либо читая что-нибудь в богатой библиотеке. Читая, он уносился в бескрайние небеса воображения, отвязывался от той реальности, в которой душа его оставалась в ловушке жалкого существа, сварганенного из мяса и костей. Как и у всех нас.

      Чарли вступил в центральный проход, целиком выстроенный из боковых автомобильных стекол. Оказавшись в нем, он почувствовал, будто идет по огромному змеистому аквариуму. Несмотря на разнородные материалы, из которых Беличий Народец выстроил себе город, в нем наблюдалась странная симметрия, такое единообразие замысла Чарли успокаивало, поскольку строили тут все под его размер, однако и тревожило, потому что совсем не походило на те места, где живут люди.

      – Эй, – крикнул он. – Кто-нибудь дома?

      Он преодолел улицу, уставленную старыми компьютерными мониторами, – все выпотрошены от электроники и выстелены подушками и лоскутами, как гнездышки.

      По-прежнему ни души. С тех пор как он тут бывал в последний раз, город утроился в размерах, и сейчас Чарли миновал в нем и открытые общественные пространства, и уголки, явно предназначенные для уединения. Беличий Народец не спаривался, поскольку двух похожих особей не существовало, никого не изготавливали из одинаковых комплектов деталей, но на пары они все же разбивались, каждая личность отыскивала какое-то сродство с другой личностью, какого Чарли обычно не наблюдал. Общим в них был лишь их размер – Одри выбрала его случайно, когда училась на костюмера, еще задолго до отъезда в Тибет, ей хотелось придумывать и шить изысканные наряды, но не тратиться на материю для полноформатных манекенов, – да то, что в каждом существе размещалась человечья душа. Первые в Беличьем

9

См. Дан., 6:16.