Двадцать тысяч королей или гадание по Китайской Книге Перемен. Николай Андреевич Липин

не принесли в жертву, – подумалось мне.

      Вот что означало загадочное poi цыганки. Я пытался успокоить себя, – староват я для жертвоприношения. И зачем тогда нужно было дарить мне загадочные иконы? Вскоре я увидел двух жрецов. Это были молодые мужчины, которым было не более тридцати лет. Их можно было бы принять за близнецов. Так они были похожи друг на друга. Но они не были братьями. Один из них был бел как лунь, смугл и кареглаз. На нем была белая ряса, вышитая причудливыми узорами из шемчуга и серебра. Казалось, она вместила в себя все звездное небо. Другой – сиял как солнце. Его белокурые волосы напоминали сияние солнца. Его васильковые глаза лучились теплотой. Этот жрец, скорее всего, был или славянином или, может быть, германцем. Ряса же его была пурпурно красной, вышитой золотой нитью. Странным было то, что жрецы, казалось, не замечали друг друга. Каждый был отдельным центром притяжения. При этом, каждый являлся зеркальным отражением другого.

      Тем временем, увлеченный толпой, я попал в сакральное пространство храма. Тут на ярко освещенном алтаре стоял обнаженный отрок неземной красоты. Откуда то доносился гимн в честь чудного отрока: На любое желание откликнется, понимая чужие чаяния. Всех освятит, чувствуя свою сопричастность чужому вдохновению. Каждого облагодетельствует сообразно его устремлению. Покажет каждому его сокрытое. Ведь он безначален как Солнце, безначален как Луна. Подойдя поближе, я заметил, что в подбрюшье у божественного отрока вместо мужских гениталий сияет женское лоно. Адепты поочередно приближались к алтарю и прикладывались устами к этому чуду природы. Я понял, что приложиться нужно будет и мне. Иначе они меня точно заколят. Что было дальше, я не помню. Помню лишь невинный ясный взгляд отрока. Как мне показалось, ему самому утомительно было участвовать в этом священнодействии. Но он привык к нему. Это был его крест.

      После того, как все закончилось, присутствующие хором запели: Вот оно Черное Солнце, которое завтра явит нам Новый Свет. Все разом уставились на меня. Животный страх не покидал меня: – Кто его знает, какие еще выкидоны приберегли адепты. При этом завораживающе звучали весьма странные слова мистического гимна, который самозабвенно пели члены братства. – Ты наш Светом укрытый Мрак.