Институтки. Надежда Лухманова

Салопова. Сны ее были удивительные, длинные и наивные, как средневековые легенды. Случалось и так, что если класс не знал катехизиса[57], то Надя Франк или Чернушка по очереди импровизировали сны и чуть не весь час занимали батюшку своими фантастическими бреднями.

      Класс кончился, девочки окружили отца Адриана.

      – Батюшка, вы пойдете сегодня в залу смотреть нового инспектора?

      – Новый инспектор не есть зверь диковинный, чтобы идти смотреть на него, я так полагаю, а пойти послушать его назидательную речь я не прочь, ибо, вероятно, это человек ученый. Вы что же это? – обратился он к Кате Прохоровой, которая с самым серьезным видом, нахмурив брови, сняла что-то у него с рукава и отбежала в сторону.

      – Батюшка, это Катя Прохорова, такая счастливица, нашла у вас на рукаве длинный волос!

      Батюшка засмеялся.

      – А какое же тут счастье, коли они у меня лезть начинают? И на что девице Прохоровой мой волос?

      – Как на что? Она вас обожает, у нее уж целая подушечка ваших волос собрана, она потом себе из них цепочку сделает на шею.

      – Нет уж, девицы, вы это оставьте! Оно, положим, волоса-то упавшего не жаль, да только лишнее это все ваше обожание. Вон в младшем классе мне недавно Александрова из новой рясы клин на память вырезала, так это уж и совсем неподобно. А тоже, говорит, обожаю.

      Катя Прохорова с завистью поглядела на его рясу. Очевидно, в ней зрела мысль отыскать Александрову и, посулив щедрые дары, выпросить у нее ярко-лиловый лоскуток.

      Глава III

      Новый инспектор. – Сказка о Принцессе с Золотой Головкой

      – Mesdemoiselles, rangez-vous. Rangez-vous, mesdemoiselles![58], – слышалось во втором классе, и девочки становились парами, чтобы идти в залу прощаться со старым инспектором и знакомиться с новым.

      Второй класс строился угрюмо и неохотно, пары беспрестанно размыкались, и девочки снова собирались кучками. На общем собрании они решили «травить» нового инспектора при первом же случае.

      – Петрова, наколи себе палец булавкой или порежь немножко – да скорее! – шептала маленькая Иванова.

      – Зачем я стану свои пальцы резать, вот еще выдумала!

      – Да ведь ты подруга Евграфовой, ну а я ее пара. Евграфову класс послал «выглядеть» нового инспектора, так ты понимаешь, что и мне надо «испариться»? Дай мне своей крови на носовой платок, я и убегу – скажу: кровь идет носом.

      – А-а, для Евграфовой? Хорошо!

      Не успела Петрова геройски ткнуть себя булавкой в палец и выдавить из него крупную каплю крови, как в класс влетела Евграфова.

      – Приехал! Приехал! – шептала она взволнованно. – Maman с Луговым сейчас идут.

      – Ну что, какой он?

      – Ах, душки, это цирюльник!

      – Какой цирюльник, почему цирюльник, откуда ты узнала, что он цирюльник?

      – Ах, непременно цирюльник, рукава у него короткие, и держит он руки, точно несет таз с мыльной водой…

      Как мелкие ручьи впадают в большое озеро, так пара за парой, класс за классом стекался весь институт и поглощался

57

Катехизис – христианское вероучение, изложенное в форме вопросов и ответов.

58

Мадемуазель, стройтесь. Стройтесь, мадемуазель! (франц.)