Дворец для сероглазого принца. Татьяна Тронина

взгляд. Глядя сейчас на свое отражение, Нелли попыталась придать лицу спокойное, безмятежное выражение.

      Поля тем временем, в своей комнате, дрожащими руками набирала на телефоне номер.

      – Алло, добрый вечер, с наступающим вас! – безупречно-вежливо произнесла она. – Будьте добры Кирилла.

      – Але... – через некоторое время ответил ей спокойный хрипловатый голос.

      – Кирилл, это Полина.

      – Караваева, ты, что ли? – изумился голос. – Чего надо?

      – Кирилл, я понимаю, ты на меня обиделся, но я хочу тебе сказать...

      – Господи, Караваева, не грузись! Я давно уже забыл, что ты Селиной наврала про меня, будто я с тобой в «Капитане Джеке» целый вечер просидел.

      – Кирилл...

      – Между прочим, Селина тоже не поверила, что я в такой дыре мог целый вечер убить.

      Эта фраза несколько озадачила Полю.

      – Да? – задумчиво протянула она. – А я, если честно, хотела третьего сама тебя туда пригласить. Там неплохой танцпол...

      – Ну, вроде... – одноклассник тоже задумался.

      Сердце у Поли билось часто-часто.

      – Кирилл...

      – Что?

      – Знаешь, я давно хотела тебе сказать... – Она замолчала, не в силах продолжить. Потому что позади – целый год безответной любви!

      – Ну так говори! – нетерпеливо, с надеждой, воскликнул Кирилл. – Только поскорее, а то папахену телефон нужен...

      Но признания не получилось, потому что Поля услышала, что ее зовут, и судорожно бросила трубку на рычаг. И это несмотря на то, что под Новый год она решила развязаться со своей безответной любовью. Или Кирилл Пасечников отвергнет ее – окончательно и бесповоротно, или...

      – Поля, мы уже за стол садимся! – сердито снова позвала дочь Нелли.

      Алексей уже открывал шампанское.

      – Нет, Новый год надо встречать как-то по-другому, – говорил он Герману. – Дома, у телевизора сидеть, – тоска зеленая. В следующий раз поедем в Финляндию. Хельсинки, Турку, Йеллопукки...

      – Пап, а что это? – благоговейно спросила Поля, подсаживаясь ближе к отцу.

      – Йеллопукки – это Дед Мороз по-фински, – пояснил Алексей. – Подставляй бокал...

      – Леша! – протестующе закричала Нелли.

      – Да я ей всего один глоток...

      – Мне тоже символически, – просипел Герман, с отвращением глядя на пенящееся шампанское.

      – Я бы не в Финляндию хотела, а куда-нибудь к морю... – мечтательно произнесла Нелли. – Так надоела эта зима!

      – Поедем. Уже скоро, наверное... – успокаивающе произнес Алексей. – Как вам перспектива оказаться в Таиланде?

      – О-о!.. – восторженно закатила глаза Поля.

      Герман во время разговора внимательно рассматривал вилку. Ему тоже до смерти хотелось побывать в какой-нибудь экзотической стране, но он хорошо знал, что даже родственные благодеяния имеют свои пределы.

      В двенадцать они поздравили друг друга. Нелли подарила дочери янтарные серьги, мужу – серебряную папиросницу, а двоюродному брату – заколку для галстука.

      Вскоре