Графиня де Монсоро. Александр Дюма

я не пойду в Лувр, если эта прогулка сулит мне какое-нибудь новое оскорбление. Сносить оскорбления – это годится для принцев крови и для миньонов.

      – Будь спокоен. Я принял твою рану близко к сердцу.

      – Но обещаете ли вы мне полное удовлетворение?

      – Клянусь, ты останешься доволен. Ну что, ты все еще колеблешься?

      – Монсеньор, я вас так хорошо изучил.

      – Сказано тебе, пойдем; об этом заговорят.

      – Вот ваше дело и сделано, – шепнул Бюсси на ухо графине. – Между обоими милыми братцами, которые терпеть не могут друг друга, начнутся бурные препирательства, а вы тем временем разыщете своего ненаглядного муженька.

      – Ну как, – спросил герцог, – решился ты наконец? Может быть, ждешь, пока я не поручусь своим словом принца?

      – О нет, – сказал Бюсси, – ваше слово принесет мне несчастье. Ну ладно, будь что будет, я иду с вами, и пусть попробуют меня оскорбить – я сумею отомстить за себя.

      И Бюсси занял свое обычное место возле принца; новый паж неотступно шагал за ним, словно привязанный к своему господину.

      – Тебе самому мстить за себя! Да ни в коем случае! – сказал принц в ответ на угрозу, прозвучавшую в словах Бюсси. – Это не твоя забота, мой храбрый рыцарь. Я сам позабочусь о возмездии. Послушай, – добавил он вполголоса, – я знаю, кто пытался тебя убить.

      – Ба! – воскликнул Бюсси. – Неужто ваше высочество потрудилось произвести розыски?

      – Я их видел.

      – То есть как это? – спросил удивленный Бюсси.

      – Да так. Я сам столкнулся с ними у Сент-Антуанских ворот. Они на меня там напали и чуть было не закололи вместо тебя. Я и не подозревал, что это тебя они подстерегают, разбойники… Иначе…

      – Ну и что иначе?

      – А твой новый паж был с тобой в этой передряге? – спросил принц, оставив свою угрозу незаконченной.

      – Нет, монсеньор, – сказал Бюсси, – я был один; а вы, монсеньор?

      – Я? Со мной был Орильи. А почему ты был один?

      – Потому что я хотел сохранить репутацию храброго Бюсси, которой меня наградили.

      – И они тебя ранили? – спросил принц, с обычной для него быстротой отвечая выпадом на полученный удар.

      – Послушайте, – сказал Бюсси, – я не хотел бы давать им повод для ликования, но мне достался отличный удар шпагой, бедро продырявлено насквозь.

      – Ах, негодяи! – возмутился принц. – Орильи был прав, они и в самом деле умышляли недоброе.

      – Вы видели засаду, и с вами был Орильи, который владеет шпагой почти так же виртуозно, как лютней, и Орильи предупредил ваше высочество, что эти люди умышляют недоброе, и вас было двое, а их только пятеро. Почему же вы не задержались, не пришли мне на выручку?

      – Проклятие! Чего ты хочешь? Ведь я не знал, кого они ждут в этой засаде.

      – «Сгинь, нечистая сила!» – как говаривал король Карл Девятый при виде друзей короля Генриха Третьего. Но вы не могли не подумать, что они хотят заполучить кого-то из ваших друзей, а так как в Париже один я осмеливаюсь называться вашим другом, то