Стыд. Карин Альвтеген

жиром.

      Вечный стыд.

      Из последних сил напрягшись, она все-таки перевернулась на бок и с грохотом упала на пол. Левая рука оказалась прижата, но она не чувствовала боли – только освобождение оттого, что в легкие пусть с трудом, но снова поступает воздух.

      Саба с беспокойным воем бегала вокруг нее. Саба. Любимая Саба. Верный друг, который всегда рядом. Но Саба ничего сделать не могла. Май-Бритт придется лежать и ждать, пока не придет Эллинор. Но она не умрет.

      Время тянулось медленно. Левая рука онемела, но Май-Бритт боялась пошевелиться и снова оказаться на спине. В конце концов ей все же пришлось совершить минимальное перемещение, чтобы восстановить кровообращение в левой руке. Хуже всего была боль в спине. Ноющая боль, которая в последнее время мучила ее постоянно, а иногда мешала ходить.

      Ей повезло. Эллинор пришла рано. Часы у кровати показывали начало десятого, когда она услышала, как открывается наконец замок.

      – Это я!

      Май-Бритт не ответила. Эллинор все равно сейчас ее обнаружит. Ей было слышно, как Эллинор ставит на кухонный стол пакеты с едой и здоровается с поспешившей навстречу Сабой.

      – Май-Бритт?

      Через секунду она появилась в спальне. Май-Бритт видела, что она испугалась.

      – Господи, что случилось?

      Она присела рядом на корточки, но пока не прикасалась к ней.

      – Боже правый, сколько вы так лежите?

      Май-Бритт не могла говорить. Унижение лишило ее речи. Затем она почувствовала на себе руки Эллинор, и это было так ужасно, что захотелось закричать.

      – Не знаю, получится ли у меня поднять вас. Наверное, нужно позвонить дежурному.

      – Нет!

      От этой угрозы у Май-Бритт резко повысился адреналин, и в поисках опоры она протянула руку к изголовью кровати.

      – Сами справимся. Попытайтесь подложить подушку мне под спину.

      Эллинор действовала очень быстро, и в следующее мгновение Май-Бритт уже полусидела. От боли в спине хотелось кричать, но она, сжав зубы, продолжала бороться. Они действовали вместе. Подкладывали новые подушки, это заняло почти полчаса, но у них получилось. Без дежурных санитаров и их омерзительных прикосновений. Когда Май-Бритт, тяжело дыша, опустилась наконец в кресло, она испытывала неведомое доселе чувство.

      Она была благодарна.

      Благодарна Эллинор.

      Которая не должна была этого делать, по правилам ей следовало позвонить дежурному. Но она не сделала этого ради Май-Бритт, и они сами справились.

      Это слово пришлось извлекать из глубины.

      – Спасибо.

      Произнося его, Май-Бритт не смотрела на Эллинор – иначе ей не удалось бы его выговорить.

      В последующие часы они почти не разговаривали. Они вдруг стали одной командой, справились с проблемой вместе – и это заставило Май-Бритт ослабить оборону. Однако в этом таилась некая угроза. Если ослабить контроль, Эллинор сможет воспользоваться тем, что Май-Бритт у нее в долгу. И потом, это не значит, что они стали друзьями.