Лабиринтофобия. Валентин Беляков

ты? Где мы?! – наконец выдохнул я.

      – Можешь звать меня Каппи. Мне показалось, ты сам хотел здесь очутиться. Да и глупый вопрос «где». Ты что, из Реальности свалился?

      Я почувствовал, как кровь отлила от лица, и медленно кивнул. Новость плохая: я в Лабиринте, и это уже бессмысленно отрицать. Новость хорошая: по крайней мере, некоторые из местных осознают это не хуже меня.

      – Мы раньше не встречались? – спросил Чашечный Друг, пристально разглядывая меня рыбьими глазищами. Его облик, оказывается, не искажала вогнутая поверхность чашки: он действительно был таким. Вытянутая голова, широкий нос, глаза-блюдца и расширяющиеся к концам пальцы. Кожа существа была сероватой и влажной, что придавало ему сходство с земноводным.

      – Встречались, думаю. В раннем детстве, – устало ответил я.

      – Ты такой бледный, друг. Устал? Или, может, хочешь поесть? – он участливо протянул мне пирожное, взятое с прилавка: кубическое и голубое, но вполне съедобное, как по виду, так и по запаху. Тут я как раз вспомнил, что с утра не успел позавтракать, и почувствовал печальный вакуум в животе. Я с благодарностью принял угощение и, уже поднося его ко рту, произнёс:

      – Вообще, я бы хотел как можно скорее выбраться отсюда, но поесть точно не откажусь.

      Лицо Чашечного вмиг приняло обеспокоенное выражение, и он буквально выбил пирожное у меня из рук.

      – Так ты хочешь вернуться в Реальность?!

      – А что, нельзя, что ли? – буркнул я, неправильно определив причину его страха.

      – Можно, только здешняя еда тебе в этом никак не поможет! Тем более это блюдо с нижних уровней. Не знаешь, что ли, что сила притяжения Колодца тем больше усилится, чем больше Абсурда вберёшь?!

      – Представь себе, не знаю! Вообще без понятия, о чём ты толкуешь! – взорвался я, затравленно поглядывая на странную еду на полках. Теперь она больше не казалась мне столь аппетитной.

      – Я-то думал, ты просто турист с верхних уровней Квази… – пробормотал Чашечный, изумлённо качая непропорционально большой головой, – а ты, похоже, реально из Реальности рухнул, прости за тавтологию.

      Он хихикнул. Я же вообще не видел здесь ничего забавного.

      – Какие ещё «квази»?

      Не сказав больше ни слова, Каппи прикрыл свой прилавок полупрозрачным стеклом, которое диким образом исказило вид улицы снаружи, и прошёл сквозь незаметную дверь в заднюю комнату, жестом показав мне следовать за ним. Мы оказались в довольно уютном помещении, где стульями служили огромные перевёрнутые чашки, столиком – перевёрнутая пепельница, а кроватью – салфетница, устеленная толстым слоем салфеток размером с простыню.

      – Располагайся, – гостеприимно кивнул Каппи и добавил, – может, всё-таки представишься?

      – Меня зовут Ферри Лорен, – ответил я, – ты не против, если я поем? У меня есть еда… Эм… Из Реальности, а я умираю с голоду.

      – Конечно, как хочешь. Но… Не мог бы ты отрезать кусочек