Борджиа. Клабунд

взорвалась:

      – Ты грубиянка! У тебя отвратительные манеры!

      – Такиe же, как и у тебя, ― и тоже от тети Адрианы.

      Они смотрят друг на друга сквозь слезы.

      Потом внезапно обе начинают смеяться.

      Они протягивают навстречу руки и радостно заключают друг друга в объятья.

      ***

      Чтобы усилить свое влияние, Родриго Борджиа выдал тринадцатилетнюю Лукрецию замуж за Джиованни Сфорца. Брак был заключен in absentia, согласия невесты никто не спрашивал. Хоть он ― не Борджиа, но такой же мужчина, как и все остальные. Если он моется раз в неделю, ежедневно дважды полощет себе рот и выполняет три раза за ночь свой супружеский долг, то с ним можно будет смириться.

      И даже после заключения брака Лукреция не сразу увидела своего супруга, поскольку она считалась ещe слишком юной для супружеской постели.

      Через несколько недель после свадьбы, когда Лукреция прогуливалась вдоль Тибра, ее стал преследовать статный молодой человек. Она не могла от него избавиться и, чтобы ускользнуть, убежала в оливковую рощу.

      Юноша последовал за нею.

      Так как он ей понравился, она, в конце концов, сдалась и остановилась.

      И тут, когда он представился, оказалось, что это был Джиованни Сфорца, ее муж, которого она никогда до этого не видела.

      Этот брак продолжался недолго. Скоро причины, побудившие Родриго к этому браку, больше не существовали.

      Союз со Сфорца больше не был выгодным.

      Родриго осознал, что он совершил ошибку и решил ее исправить.

      Джиованни Галлеаццо Сфорцa (Джованни Больтраффио)

      Он добился расторжения брака Лукреции Борджиа и Джиованни Сфорца через Коллегию Кардиналов из-за «impotentia coeundi» супруга ⁽¹⁰⁾.

      XI

      Отец готовил Чезаре к духовному поприщу, в то время как Хуану была предназначена политическая карьера.

      Чезаре был отправлен учиться юриспруденции и теологии в Перуджу, столицу Умбрии. В качестве гофмейстера к нему был приставлен испанец Франческо Ремолино.

      Чезаре блестяще усвоил все правила придворного этикета, подобающие мужчине света.

      Он ездил верхом, плавал, танцевал.

      Он читал греческих и латинских классиков, среди них Цезаря, Ливия и Геродота.

      Он овладел рапирой и шпагой.

      Он прыгал, боролся и пел.

      «Нужно прожить свою жизнь, ― говорил Франческо Ремолино, ― как прекрасное художественное произведение. Пусть другие делают грязную работу».

      Больше всего Чезаре любил общаться с карликом по имени Габриеллино, которого он подобрал по дороге во время путешествия, как упавший с дерева орех.

      Он разрешал карлику беспрепятственно болтать обо всем.

      – Ваша светлость приехали в Перуджу, наверное, для того, чтобы подыскать место погребения для Вашего высокочтимого отца? Погребение в Перудже ― это очень даже неплохой вариант.

      Юноша наморщил лоб:

      – Что ты имеешь в виду?

      – Нынче Перуджа ― это предпочтительное