Словарь любовника. Дэвид Левитан

чтобы выключить его. К тому времени финальные титры уже прошли, и мы молча просидели несколько минут перед пустым голубым экраном. Твои ноги лежат у меня на коленях, наши руки едва заметно соприкасаются. Ну а потом я и говорю:

      – Посиди, я его сейчас выключу.

      Я успеваю дойти до середины гостиной, как вдруг слышу твой голос:

      – Я люблю тебя, – говоришь ты.

      Спрашивать о таких вещах, наверное, глупо, но мне все же нестерпимо хочется узнать: почему именно в тот момент осознание любви пришло к тебе? А если оно посетило тебя задолго до того дня, что же сдерживало в тебе этот порыв? Как же мне стало хорошо в ту минуту! Мой голос зазвучал словно сам собой:

      – И я! Я тоже тебя люблю!

      Телевизор так и остался включенным, и в его синем свете мы еще долго смотрели друг другу в глаза. Ни ты, ни я не знали, что будет дальше и как нам теперь жить.

* * *

      catharsis, n.

      катарсис, сущ.

      Как думаешь, кто мог написать такое прямо на стене? Ну конечно же я!

      Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! СЛЫШИШЬ, ТЫ,

      МАТЬ ТВОЮ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

      ЛЮБЛЮ!

* * *

      caveat, n.

      предостережение, сущ.

      – Если что – учти: это я уйду от тебя, а не наоборот, – шепчешь ты.

      Когда прозвучало это предостережение? Во время нашей пятой встречи? Или, быть может, шестой?

      Лично я считаю иначе. «Если что» – не ты, а я убью наши отношения, порву все, что нас с тобой связывает. Но почему-то я предпочитаю держать свою уверенность при себе.

* * *

      cavort, v.

      резвиться, гл.

      – А не поздновато ли для прогулки? – опасливо спрашиваю я. – Посмотри, сколько времени, а Центральный парк – такое место…

      – Сегодня полнолуние, – заявляешь ты. – На улице светло как днем.

      – А может быть, все-таки не стоит?

      – Не бойся, – говоришь ты и берешь меня за руку. – Я буду тебя защищать.

      Мне всегда становилось не по себе от одной мысли о том, что можно оказаться в глубине этого парка посреди ночи. Но вот мы здесь: ночь, полная луна, Большая лужайка, и все это огромное пространство – наше. По крайней мере, мы чувствуем себя достаточно свободно и уверенно для того, чтобы не стесняться своих чувств. Ну разве что одежду мы по возможности стараемся друг с друга не срывать. Наслаждаясь собственным безрассудством, мы катаемся по траве и пыльным дорожкам. Ты сверху – я снизу, потом я сверху – ты подо мной, потом – снова наоборот. Молнии расстегнуты, руки лезут везде, ночь холодит кожу – мы захлебываемся в чувствах. Нам щекочет нервы ощущение опасности: мы не то слышим, не то нутром чуем приближение посторонних. Ах так – мы срываемся с места и пытаемся скрыться в темноте. Мы несемся верхом на веселье, а когда веселье кончается, взлетаем на крыльях охватившего нас возбуждения. Нас несет над землей не страх, не азарт, а счастье, наше с тобой общее счастье.

* * *

      celibacy, n.

      целибат, сущ.

      Не бывает.

* * *

      champagne, n.

      шампанское, сущ.

      Ты подходишь к кровати, и в руках у тебя бутылка