Мое прекрасное несчастье. Джейми Макгвайр

него голова своими мыслями забита, – добавила Америка.

      – Что еще за мысли? – спросила я.

      Шепли пожал плечами и переключил внимание на тарелку.

      – Тебе уже следует знать, что дружба с Трэвисом требует терпения и умения прощать. Он – сам по себе вселенная.

      – Таким видят Трэвиса все остальные!.. – Я тряхнула головой. – Я знаю его совсем другим.

      – Особой разницы нет. – Шепли наклонился ко мне. – Тебе просто нужно переждать бурю.

      После занятий мы с Америкой поехали на квартиру, и я обнаружила, что мотоцикла Трэвиса нет. Я зашла в его спальню и свернулась калачиком на кровати, подложив руку под голову. Утром с Трэвисом все было в порядке. Мы проводили уйму времени вместе, как я могла не заметить, что его что-то беспокоит? К тому же Америка, похоже, знала, в чем дело, а я нет.

      Мое дыхание успокоилось, веки отяжелели, и я уснула. Когда я снова открыла глаза, за окном уже стемнело. Из гостиной доносились приглушенные голоса, в том числе и глубокий – Трэвиса. Я на цыпочках пошла по коридору, но услышала свое имя и замерла.

      – Трэв, Эбби все понимает, – сказал Шепли. – Не мучай себя.

      – Вы и так вместе идете на вечеринку для пар. Почему бы не пригласить ее на свидание? – спросила Америка.

      Я напряглась, ожидая его ответа.

      – Я не встречаться с ней хочу, а быть рядом. Она… особенная.

      – Особенная? Каким образом? – раздраженно спросила Америка.

      – Ее не отпугивает моя сволочная натура, а это как глоток свежего воздуха. Но, Мерик, ты сама сказала. Я совершенно не ее типаж. Между нами… все совсем иначе.

      – Ты намного ближе к ее типажу, чем сам думаешь.

      Я потихоньку стала пятиться, но тут под ногами скрипнули деревянные полы. Тогда я дотянулась до двери, захлопнула ее и прошла по коридору.

      – Привет, Эбби, – широко улыбаясь, сказала Америка. – Ну как, вздремнула часок?

      – Пять часов проспала. Скорее похоже на кому.

      Трэвис несколько секунд смотрел на меня, а потом, когда я улыбнулась, подошел, взял за руку и повел по коридору в свою спальню. Он захлопнул дверь, и сердце бешено заколотилось в моей груди, готовясь к очередному удару по моему самолюбию.

      – Гулька, мне так жаль, извини. – Брови Трэвиса взметнулись. – Я повел себя как придурок.

      Увидев в его глазах раскаяние, я слегка расслабилась.

      – Не знала, что ты зол на меня.

      – Я не на тебя злился. У меня есть идиотская привычка срывать гнев на тех, кто мне дорог. Это никудышное оправдание, знаю, но я действительно хочу извиниться, – сказал он, обнимая меня.

      Я прижалась щекой к его груди.

      – Так из-за чего ты злился?

      – Это не важно. Сейчас меня волнуешь только ты.

      Я отслонилась и посмотрела на него.

      – Ничего, я могу справиться с твоими вспышками гнева.

      Трэвис несколько мгновений изучал мое лицо, а потом на его губах появилась слабая улыбка.

      – Даже не знаю, почему ты миришься с моими выходками. Что бы я делал, будь все иначе?..

      От Трэвиса шел запах сигарет и ментола. Я посмотрела на его губы, и все мое тело откликнулось на такую близость