Мое прекрасное несчастье. Джейми Макгвайр

вышла из своей спальни в коротком зеленом платьице с завышенной талией и туфлях в тон. Когда мы завернули за угол, Трэвис и Шепли стояли у дверей.

      – Черт побери! – Трэвис разинул рот. – Ты хочешь убить меня? Гулька, тебе придется переодеться.

      – Что? – спросила я, осматривая себя.

      Америка уперлась руками в бока.

      – Она просто милашка. Трэв, оставь ее в покое!

      Трэвис взял меня за руку и повел по коридору.

      – Надень футболку… и кеды. Что-нибудь удобное.

      – Что? Зачем?

      – Затем, что иначе вместо Хоффмана я буду беспокоиться о том, что кто-то заглядывается на твою грудь, – сказал Трэвис, останавливаясь у двери.

      – Мне казалось, тебе все равно, кто и что думает.

      – Голубка, это совсем другое дело. – Трэвис опустил глаза на мою грудь, а потом снова посмотрел на меня. – Ты не можешь пойти на бой в таком виде, поэтому, пожалуйста… я прошу, переоденься, – заикаясь, произнес он, заталкивая меня в спальню и закрывая за мной дверь.

      – Трэвис! – закричала я.

      А потом сбросила туфли, натянула «конверсы», избавилась от топа, полетевшего через всю комнату, надела первую попавшуюся хлопчатобумажную футболку, выбежала в гостиную и остановилась в дверном проеме.

      – Так лучше? – фыркнула я, завязывая волосы в хвост.

      – Да! – с облегчением выдохнул Трэвис. – Идем!

      Мы стремительно добежали до стоянки. Я запрыгнула на мотоцикл, Трэвис завел мотор и полетел по дороге, ведущей к университету. В странном предвкушении я обхватила Трэвиса за талию, и по венам от такой спешки побежал адреналин. Трэвис заехал на обочину и припарковал мотоцикл в тени рядом с «Джефферсон либерал артс». Он сдвинул очки на лоб, с улыбкой схватил меня за руку и повел за здание. Остановились мы около открытого окна, расположенного вровень с землей.

      Мои глаза округлились, когда я все поняла.

      – Издеваешься!

      – Это вход для вип-персон. Ты должна увидеть, как люди сюда попадают.

      Я покачала головой, а Трэвис просунул ноги в окно и исчез.

      Я наклонилась и крикнула в пустоту:

      – Трэвис!

      – Гулька, спускайся! Свесь сначала ноги, потом я тебя поймаю.

      – Ты, черт побери, выжил из ума, если решил, что я прыгну в темноту!

      – Я поймаю! Обещаю тебе! А теперь пошевеливай своим задом!

      Я вздохнула и приложила руку ко лбу.

      – Это безумие!

      Я села, подалась вперед так, что мое тело наполовину скрылось в темноте, перевернулась на живот и пальцами стала нащупывать пол. Ждала, что мои ноги коснутся ладоней Трэвиса, но не удержалась и с визгом повалилась вниз.

      Меня поймали крепкие руки, и в темноте раздался голос Трэвиса:

      – Падаешь как девчонка. – Он усмехнулся.

      Трэвис поставил меня на землю и потянул за собой в темноту. Через дюжину шагов я услышала знакомые выкрики – объявлялись имена и ставки. Вдруг в помещении появился тусклый свет – от лампы, стоявшей в углу. Я различила лицо Трэвиса.

      – Что