На острове. Трейси Гарвис-Грейвс

резонанс и томограмму. А после этого мне сказали, что у меня лимфогранулематоз в третьей стадии.

      – И тебе что, сразу же начали делать химиотерапию?

      – Ну да. Но она почему-то не действовала. А еще они обнаружили поражение лимфатических желез в диафрагме, так что пришлось пройти курс лучевой терапии.

      – Ужас какой, – сказала Анна. Она отрезала себе кусочек плода хлебного дерева, а остальное отдала мне.

      – Да уж, веселого мало. То и дело приходилось ложиться в больницу.

      – И как долго ты болел?

      – Думаю, года полтора. Я очень долго не шел на поправку, и доктора не знали, что и думать.

      – Ти Джей, тебе, наверное, было очень страшно.

      – Ну, они постоянно темнили, а я это ненавижу. Я, конечно, понимал, что дела не ах, так как, когда начинал задавать вопросы, все тут же прятали глаза. Или переводили разговор на что-то другое. И это меня пугало.

      – Еще бы не пугало.

      – Поначалу друзья постоянно меня навещали, но, когда мне так и не стало лучше, некоторые вообще перестали приходить. – Я глотнул воды и передал бутылку Анне. – Вы ведь знаете моего друга Бена?

      – Да.

      – Так вот. Он приходил каждый божий день. Часами смотрел вместе со мной телевизор или просто сидел на стуле возле кровати, когда у меня не было сил говорить и я не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Мои родители постоянно подолгу беседовали с врачами в коридоре или где-то еще, и я просил Бена попытаться подслушать, о чем они говорят. Он знал, что я просто хотел узнать правду. Понимаете?

      – Конечно понимаю, – ответила она. – Ти Джей, он, похоже, действительно очень верный друг.

      – Да, он такой. А у вас есть лучший друг?

      – Есть. Ее зовут Стефани. Мы дружим еще с детского сада.

      – Ого, ничего себе!

      – Друзья – это очень важно. Понимаю, почему ты хотел провести лето именно с ними.

      – Да уж, – ответил я, подумав о том, что все, наверное, уже вернулись в Чикаго. Скорее всего, они решили, что я погиб.

      Анна поднялась и подошла к груде хвороста.

      – Ты мне скажешь, если заметишь какие-нибудь симптомы? – подбросив дров в костер, спросила она.

      – Конечно. Только, пожалуйста, не спрашивайте меня все время, как я себя чувствую. Мама постоянно так делала. И это меня жутко доставало.

      – Не буду. Но все равно я немного беспокоюсь.

      – Да. Я тоже.

      Глава 13. Анна

      Меня разбудил яркий утренний свет, пробивавшийся сквозь сетчатые двери спасательного плота. Ти Джей уже ушел: то ли за дровами, то ли на рыбалку. Сладко зевнув, я выпрямила затекшие ноги и вылезла из постели. Достала из лежащего в шалаше чемодана бикини и переоделась под тентом спасательного плота. Надев купальник, я подняла нейлоновые клапаны, чтобы впустить внутрь свежий воздух.

      Ко мне подошел Ти Джей и протянул только что пойманную рыбу.

      – Привет, – улыбнулся он.

      – Доброе утро, – ответила я.

      Я старательно обшарила землю под кокосовой пальмой и хлебным деревом