Пассажир. Жан-Кристоф Гранже

спину – точь-в-точь животное.

      – Ха, ангел! – хмыкнул он. – Мужик пообещал дать ему ангельской пыли.

      Убийца. Наконец-то разговор подошел к сути дела.

      Анаис наклонилась к Раулю и, отчетливо произнося каждый слог, спросила:

      – Он хорошо его знал?

      – Не-а. Только познакомились.

      – Что именно он тебе о нем рассказал?

      – Что тот отправит его на небеса. И почему-то все время болтал про какого-то святого Юлиана…

      – Святого Юлиана Странноприимца?

      – Ага, про него самого.

      – А почему?

      На Рауля снизошло озарение.

      – Фифи в школе мало учился, но эту легенду он хорошо запомнил. Один принц по ошибке убил своих родителей. Убежал из дому и стал на реке перевозчиком. И вот однажды приходит к нему прокаженный и просит перевезти через реку. Юлиан его принял, накормил и согрел своим телом. И тогда прокаженный взял его с собой на небеса. Потому что это был Иисус Христос. Так вот, Фифи болтал, что этот ангел и к нему пришел. И что он отправит его прямиком на седьмое небо…

      – Почему он вспомнил именно эту легенду?

      – Потому что его ангел тоже был прокаженный.

      – Прокаженный?

      – Ну, у мужика вся рожа была замотана тряпками.

      Анаис попыталась воочию представить себе, как все это происходило. Человек с закутанным лицом знакомится с Филиппом Дюрюи. Предлагает ему небывалый кайф. Парень начинает размышлять над личностью доброхота, и его воображение подсказывает ему разные версии, в том числе совершенно фантастические. Любопытно, попала ли их беседа хоть на одну из камер наблюдения?

      – Когда ты виделся с Фифи в последний раз, что точно он тебе сказал?

      – Что вечером у него встреча с прокаженным. И что они вместе переправятся через реку. Хрень полная.

      – А где они должны были встретиться?

      – Не знаю.

      – А ты где с ним виделся?

      – На набережной. В районе Сталинградской площади. Фифи чуть из штанов не выпрыгивал, до того ему не терпелось бежать к этому типу.

      – В котором часу это было?

      – Не помню. Ближе к вечеру.

      Анаис не собиралась упускать ни одной детали:

      – У Фифи есть собака?

      – А как же! Как у каждого бомжа! Слышь, а у тебя еще бухло есть?

      – Нет. Как зовут собаку?

      – Мирван. В честь грузинского святого. Говорю же, Фифи – малый с приветом.

      – Собака в тот вечер была с ним?

      – А то!

      – А после этого ты где-нибудь видел его собаку?

      – Не-а. Ни псину, ни самого Фифи.

      Он говорил все тише. Заряда энергии хватило ненадолго. Глаза у Рауля погасли. Возможно, новая доза горючего оживила бы его, но запасы Анаис иссякли. Она выпрямилась, стараясь не коснуться невзначай осевшей перед ней груды грязи.

      – Сейчас тебя выпустят.

      Она постучала в застекленный дверной проем камеры. Тут же появился охранник.

      За спиной у нее раздался голос Рауля:

      – А чего там с Фифи-то случилось?

      – Пока