Первый закон. Трилогия. Джо Аберкромби

Они подошли настолько близко, что уже почти могли разглядеть лица троих солдат у костра. Юлвея могли заметить в любую минуту, в этом не было сомнений. Она зашипела, стараясь привлечь его внимание, и не сомневалась, что ее услышат.

      Юлвей обернулся, и в неярких отблесках огня Ферро увидела озадаченное выражение на его лице.

      – Что? – спросил он.

      Она вздрогнула, ожидая, что солдаты вскочат с мест. Но те продолжали болтать, не обращая на них внимания. Юлвей посмотрел на них и сказал:

      – Они не могут нас видеть и услышать, разве что ты начнешь кричать им прямо в уши. Мы в безопасности.

      Он повернулся и пошел дальше, огибая солдат по широкой дуге, и Ферро последовала за ним. Она по-прежнему держалась поближе к земле и двигалась тихо, как она привыкла.

      Когда они подошли ближе, Ферро начала различать отдельные слова из разговора солдат. Она замедлила шаг, прислушиваясь. Потом остановилась. Потом двинулась в направлении костра. Юлвей глянул через плечо.

      – Что ты делаешь? – спросил он.

      Ферро посмотрела на троих солдат: один здоровый и крепкий, явно ветеран, другой тощий, похожий на ласку, а третий – молодой парнишка с честным лицом, не особенно похожий на солдата. Их оружие лежало рядом, убранное в ножны, завернутое в тряпки, не готовое к бою. Она настороженно обошла вокруг них, прислушиваясь.

      – Говорят, у нее не все в порядке с головой, – шептал тощий молодому парню, стараясь его напугать. – Говорят, она замочила сотню людей, если не больше. И если ты смазливый, она сначала отрезает тебе яйца, пока ты еще жив, – он ухватил парня за мошонку, – и съедает их прямо на твоих глазах!

      – Ох, кончай молоть чепуху, – досадливо сказал здоровяк. – Она к нам даже близко не подойдет. – Он показал туда, где огни редели, и понизил голос до шепота. – Она пойдет к нему. Если ее вообще понесет в ту сторону.

      – Что ж, будем надеяться, что не понесет, – сказал молодой. – Лично я всегда говорил: живи сам и дай жить другим.

      Тощий нахмурился.

      – А как насчет тех добрых людей, которых она поубивала? Женщин и детей тоже, между прочим! Как насчет того, чтобы дать жить им?

      Ферро заскрипела зубами: насколько она помнила, она никогда не убивала детей.

      – Ну жалко их, конечно. Я и не говорю, что ее не надо ловить. – Молодой солдат нервно оглянулся. – Просто, может быть, будет лучше, если ее поймаем не мы.

      Ветеран хохотнул, но тощего такие слова не развеселили.

      – Ты что, струсил?

      – Нет! – сердито ответил парень. – Просто у меня есть жена и семья, они зависят от меня, и я не хочу умереть здесь, вот и все. – Он широко улыбнулся. – Мы ждем еще одного ребенка. Надеемся, на этот раз будет сын.

      Здоровяк кивнул:

      – Мой сын почти вырос. Дети растут так быстро.

      Их разговоры о детях, о семьях и надеждах заставили грудь Ферро сильнее сжаться от гнева. Почему им все это дано, а у нее нет ничего? Почему они и им подобные забрали у нее жизнь? Она вытащила кривой кинжал из ножен.

      – Что