Подменыш. Джой Уильямс

увидеть его, чтобы начать любить. Она боялась, что ничего не знает о любви. Что любовь, как физика, – что-то такое, чему кто-то когда-то пытался ее научить и во что она не вникла. Множества, бывшие на кромке поля, теперь окружали ее. Они заверили ее, что он был идеален. А то, что он родился в сумерках, было благим знамением, так ей сказали. Ибо это счастливейший час.

      Их голоса были тихими, мирными. Она не могла понять, почему понимает их речь. Они говорили не словами. Это был сон, она это понимала. Если бы она смогла расслабиться во сне, то проснулась бы. Но ее что-то мучило. Перл была в машине, в пути. Вот так люди видят сны. Она уже проснулась, но держала глаза плотно закрытыми.

      В ее сне стало слишком темно, чтобы Перл могла разглядеть своего ребенка.

      Она открыла глаза.

      – Я не могу, – сказала она.

      – Мы почти на лодке, – сказал он. – А дальше будем дома.

      – Я замужем, – сказала она неловко.

      – Это ничего. Шесть дней. Нельзя быть замужем шесть дней, – он провел рукой ей по волосам. – Мышка.

      – Ох, – сказала она.

      – Мышка, – повторил он. – Потеряшка, заблудшая душа.

      Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. И подумала про искупительный вопрос. Она не смогла задать искупительный вопрос, а теперь уже слишком поздно.

      – Ты со мной, – сказал он.

      Глава третья

      Они сели на пароход до Сэддлбека. Они стояли на палубе с другими пассажирами. Все были загорелыми, многие с велосипедами и собаками.

      Одна женщина сказала подруге:

      – Они купили деревянную лошадку, которая принадлежала Роммелю, если верить бумагам. Заплатили бешеные деньги и отдали ее Дженнифер, представляешь?

      Рядом с Перл стоял человек с пасторским воротником, в полосатом льняном костюме и кедах, и снимал «Никоном» виды. У него была собака, привязанная за поручень, и человек периодически опускал фотоаппарат, потому что виды были никакими, и снимал собаку.

      Перл подбирала пластиковые стаканчики, катавшиеся по палубе, и клала в мусор. Мужчина в линялых голубых шортах и мексиканских сандалиях сказал:

      – Я научил его трахаться и играть в теннис, а он все равно не хочет замуж за меня.

      Судно качалось на волнах, и Перл подташнивало.

      Когда они вошли в док, все столпились на узких лестницах. Человек в линялых шортах сказал человеку с пасторским воротником:

      – У меня сестра, отец, реальная курица. Она идет в монастырь, и первое, что ты узнаешь, это что она беременна, и она мне говорит: «Иисус подумал обо мне». Вот так это случилось, по ее словам, клянусь. Что вы об этом думаете, отец?

      Все ломились в трюм и набивались по машинам, стоявшим впритык друг к другу. Рядом с «мерседесом» Уокера стояла машина с откидным верхом. В ней была кошачья переноска. Оттуда показалась округлая серая лапа. Увидев это, женщина стала кричать на своего мужа. Она заглядывала с несчастным видом в переноску и кричала на мужа. Ее муж выглядел смущенным.

      Уокер быстро проехал через остров до городка