Десять дней одного полёта. Мария Сергеевна Морозова

прошлого Маргариты я принял ваш упрек и теперь основательно это прошлое изучу. Через десять минут вызывайте следующего по списку. И пожалуйста, не нужно нервничать, берегите себя, – произнес человек в черном и бесшумно вышел через неприметный люк в стене.

      Рита проспала два часа и проснулась отдохнувшей и бодрой. В сознании, правда, сразу вспыхнули события последних часов, и она непроизвольно поморщилась. Она взрослая женщина, не нужно поддаваться панике, нужно жить как жила две недели до этого: работать, посещать тренажерный зал, читать и стараться высыпаться. Но главное – не допускать лишних мыслей и эмоций, не давать им завладеть собой. «И избегать этого интригана Глуста», – добавила она вместо жирной точки в размышлениях. Но это оказалась только запятая. «И Служакова тоже избегать… как и раньше». В течение дня Рите удалось отгородиться от тревожных мыслей благодаря работе. Она нарочно выбрала для проверки водоотводящих путей два самых дальних отсека корабля, которые к тому же располагались в разных частях корабля, и долго добиралась до них, тренируя дыхание и считая шаги. Лифты и движущиеся дорожки она намеренно проигнорировала. И в конце дня не без гордости отметила, что по-прежнему находится в неплохой физической форме.

      Только в каюте, сложив приборы в специальный шкафчик, Рита вспомнила, что ничего не ела с утра, и отправилась на ужин. В столовой было пусто, несколько человек сидели со своими подносами в разных углах просторного зала. На специальном экране в самом аппетитном свете преподносились все блюда сегодняшнего меню, с яркими картинками, перечислением количества белков, жиров и углеводов и, бог знает, чего еще. Никто никогда не смотрел на это чудо техники. Она поковыряла вилкой в салате из водорослей, выпила витаминный напиток и пошла к себе.

      Мона появилась без четверти десять. На девушке был черный тренировочный костюм и черная кепка, хлипкие бедра обвивал широкий ремень с фонариками разного калибра и несколькими металлическими предметами, напоминающими отмычки.

      – Это, извините, зачем? – удивилась Рита, кивнув на ремень и подумав, что девушка наверняка увлекается просмотром старых детективов.

      – На всякий случай, – многозначительно прошептала Мона.

      Настроение девушки каким-то образом передалось Рите. Она сама не заметила как шаги ее стали почти бесшумными, крадущимися, а рукой она старалась держать гидроном так, чтобы он не производил шума. Иногда прибор все равно включал тихий монотонный звук, утверждая, что и приборы живут своей жизнью, и тогда Мона вздрагивала и останавливалась.

      Однако по пути им никто не встретился. Шум шагов и голосов несколько раз раздавался в пересекаемых женщинами коридорах и тут же смолкал. Рита посмотрела на себя со стороны и улыбнулась. Смешно. И чтобы разрушить эту тишину и окружающую их заговорщицкую ауру спросила:

      – А вы были в девятом отсеке, Мона?

      Девушка вздрогнула от звука голоса и остановилась.

      – Да, с подругой.

      Рита сделала приглашающий жест рукой и пошла вперед.

      – Вы уже обзавелись друзьями