Неделя холодных отношений. Александр Вин

гонял там, под обрывом? Ну, там…, где он лежит?

      – Извини, но я очень не хотел, чтобы около Вадима оставались твои следы.

      – А твои?

      – Думаю, что этот сюрприз приготовили именно для твоей персоны. Не очень устал?

      Сашка пожал плечами.

      Двадцать километров пешего перехода, тяжёлые дрова, шок. …

      Да и декабрьский холод, после исчезновения солнца ставший каким-то уж совсем неприятно пронзительным, скоро должен был по-настоящему наброситься на уставших людей.

      – Давай ложиться?

      – Не-а.… Говорю же – я не хочу спать.

      – А мы и не спать, мы отдыхать немного будем. Поднимись-ка.

      Ровно, в несколько слоёв, капитан Глеб разостлал еловые ветки между длинным костром и подошвой старого пня. Ветер и снег к ночи уже закончились, мелкие искорки выскакивали из огня прямо вверх, неназойливый дым тоже тянулся туда же, не особо расползаясь по сторонам.

      – Ты ближе к огню, я – к твоей спине.

      Немного поёрзав на жёстком лежаке, Сашка пробормотал из-под нахлобученного капюшона:

      – Поесть бы сейчас… Картошечки жареной…

      По голосу было слышно, что он улыбается. И капитан Глеб усмехнулся. Ему всегда становилось радостно, когда сын шутил так похоже на него.

      – Я не усну.

      – А ты и не спи, думай.

      Лежать спина к спине было, конечно, тепло, но некоторые проклятые ветки всё-таки давили под рёбра. Они то вместе, то по очереди ворочались, пытаясь отыскать каждый себе удобное положение, но уюта для них в эту ночь быть просто не могло. Глеб не закрывал глаза, рассматривая в отсветах близкого костра сухую землю на пне и близкое переплетение различных корешков. Минут через пять он еле сдержал смех, когда Сашка в очередной раз, но как-то уж очень слабо и истомлено, шевельнулся во сне и тут же сладко засопел.

      «Кто-то хотел сильно огорчить меня? Абсурд! В этом городе не осталось людей, питающих ко мне столь сильных чувств. Свалить вину за убийство на моего сына? Вероятно. Затеяно всё красиво, исполнено тоже…. И наш нож. Украли его у Сашки ещё осенью, а использовали только сейчас, в декабре. Убийца отличается если не мудростью, то хотя бы завидным терпением. Впрочем… Ведь затею с нашей экспедицией я придумал буквально за секунды, а это значит, что и тот человек должен иметь хорошую жизненную реакцию. Утром нужно спросить, кто точно был тогда с ними летом на островах, когда нож пропал…».

      Потихоньку отодвигаясь в сторону, Глеб приподнялся. Почувствовав шевеление, Сашка дёрнулся, но нарушать своё приятное сонное положение не стал.

      – …Ты куда это опять собрался?

      – Не волнуйся – здесь, рядом. Спи, я немного займусь костром, потом толкну тебя, сменишь.

      – А.., тогда ладно.

      Под редкими вздохами ночного ветра угольки в торцах прогоревших головешек на мгновенье вспыхивали и мерцали, как зловещие красные глаза.

      Отойдя на шаг от огня, капитан Глеб потянулся, покрутил головой, разминая затёкшую шею. Ещё раз снял куртку, отстегнул тёплую подстежку и укрыл ей ноги сына.

      Лица его