Неделя холодных отношений. Александр Вин

ветром.

      Поправляя поднятый внезапным порывом капюшон куртки, Сашка воскликнул, восхищаясь стихией.

      – Ого!

      – Да, коллега, погода портится. Всё в соответствии с прогнозом. Думаю, что долго нам теперь солнышка-то не видать. Ничего, не заблудимся…. Поехали! Я, чур, направо!

      Вначале, после первых же лесных шагов, Глеб часто останавливался, чтобы прислушаться к удаляющемуся Сашке: в первые минуты хруст мёрзлых веток под его ногами был ещё слышен, но потом всё плавно затихло.

      Наступила настоящая зимняя тишина.

      На склонах оврагов, обращённых в сторону закрытого неожиданной мглой солнца, земля оставалась мягкой; на ветру, на мелких холмах мох и стылые листья поддавались подошвам действительно твёрдо, трескаясь льдом внутри; промежутки между большими деревьями, похожие на тропинки, за эти последние солнечные дни протаяли и почернели влагой.

      Красновато-седые малинники стояли густой шершавой стеной, почти не качаясь на ветерке, подставляя иногда для особо крепких и настойчивых его порывов отдельные задорные прутики.

      Две сосны, высокие, взрослые, с плоскими зелёными кронами, метров по пятнадцать в высоту каждая, сильно наклонились от залива в сторону большого леса. Вид их голых корней вызывал сожаление.

      «Не жильцы…»

      Меж круглых лесных холмиков прояснилась небольшая замёрзшая болотина, сплошь покрытая очень низкой и согнутой сухой осокой.

      Волшебные, покрытые густым неожиданным снегом деревья перебивали друг у друга тусклый солнечный свет.

      Без потерянного берегового простора здесь было немного неуютно, но капитан Глеб Никитин всё равно шагал по спускам и подъёмам знакомого леска с удовольствием.

      Загрохотал где-то поблизости по сухому морозному дереву дятел.

      Поглаживая на ходу гладкие желто-коричневые стволы вязов, Глеб спустился с высоты обрыва к заливу. На холодной воде изобильно шевелился пустой камыш, а у самой песчаной кромки трепетала седыми и густыми стебельками сухая крапива. На согнутых зеленовато-серых вершинках всё ещё оставалось немного сморщенных листиков.

      «Каким же ветром и когда её сюда занесло?».

      Внезапно сквозь далёкую тугую пелену вырвалось на краткий миг к земле солнце. Глеб как раз поравнялся с большим деревом, и на широком стволе отпечаталась его неожиданная тень. Таким случаям нельзя позволять пропадать просто так, поэтому пришлось остановиться, немного привести себя в порядок. Поглядывая на собственную симпатичную тень на ровной коре дерева, как в зеркало, Глеб поправил согнутый козырёк кепки, приосанился.

      «Вот теперь гораздо лучше…!».

      Пару-тройку подходящих мест для устройства их лагеря он нашёл довольно-таки быстро. Одно, под роскошным, высоченным, вставшим на дыбы корневищем упавшей чёрной ольхи, ему глянулось больше остальных. Да и дров поблизости было предостаточно.

      В небольшой дубовой рощице неподалёку от выбранного места Глеб несколько раз, для верности, повернулся на месте, запоминая изобильное желудёвое месторождение.

      Он ещё и ещё раз,