Неделя холодных отношений. Александр Вин

срывающийся в страшный крик.

      – Па-ап…! Па-ап…!

      – Я здесь!

      Обозначить, что ты рядом – и мчаться, мчаться на помощь! Что-то случилось с его сыном. Что?! Пока неважно… Быстрей! Быстрей!!!

      Среди всех жёстких тонких веток, хлеставших его по лицу, он мгновенно угадывал и откидывал ударами ладоней только те, которые метили ему прямо в глаза. На остальные Глеб не обращал внимания, сминая плечами в стороны незначительные деревца и сучья редких, ломких кустов.

      Его бег по притихшему лесу был жесток и шумен.

      – Ты где?!

      – Я здесь! Здесь…

      От кромки обрыва навстречу к нему рванулся Сашка.

      – Жив?

      – Да! Да, это не я, не со мной. … Сюда, сюда, быстрей!

      – Что такое?

      Глеб наконец-то плотно сжал плечо сына.

      – Что случилось? Почему ты так кричишь?

      Вязаная шапка сбилась низко и криво на лоб Сашки, из-под неё блестели круглые, застывшие в непонятном ужасе мальчишечьи глаза.

      – Там…, вон там…, на берегу, под обрывом…

      Он схватил отца за руку, торопливо подталкивая его вперёд, и, с хрипом глотая воздух, всё повторял и повторял:

      – Там…, лежит…, лежит! Посмотри сам…, внизу. Я как увидел, так тебе… Ты ведь молчал! А он…, он там!

      – Кто?!

      Одним рывком капитан Глеб Никитин развернул сына лицом к себе.

      – Замолчи!

      Его громкий крик, почти рычанье, мгновенно прекратил истерику Сашки. Тот, не мигая, обмяк, уставившись в лицо отца.

      – Вот так-то уже лучше. Где и кто?

      – Пап, я же и говорю. … На берегу человек! Мёртвый.

      И снова, не отпуская рукава куртки Глеба, нерешительно двинул его впереди себя.

      Сквозь деревья, по мелкому ущелью песчаного обрыва, к воде проникала незначительная, узкая, но ровная лесная дорога. Её, летнюю, наезженную не одним поколением рыбаков и отдыхающих, Глеб Никитин знал тоже давно, догадывался о ней даже и сейчас, когда пушистый снег успел ровно закрыть мелкую колею.

      На береговой поляне, среди остатков старого, осеннего ещё костра, действительно лежал человек.

      Вниз лицом…, неприятно, как в криминальной хронике, раскинув в стороны руки. Вывернутая левая нога в красивом меховом сапоге.

      – Пап, он же мертвый! Точно! А там. … В спине. … Видишь, там нож!

      – Назад!

      Он сделал это одновременно: заорал и отшвырнул назад, за свои плечи, сына, уже было поспешно шагнувшего к мёртвому человеку.

      – Не подходи! Я сам.

      – Я же…

      – На-зад! Кому сказано – не двигайся с места!

      Внимание к неожиданным деталям всегда было полезным и не раз выручало его в трудных ситуациях. В отличие от перепуганного Сашки капитан Глеб Никитин мгновенно заметил и понял многое.

      Их, живых, и того человека разделяли несколько метров и тысячи медленно падающих крупных снежинок. Никаких следов на свежем снегу уже не было.

      Стараясь ощущать подошвами ботинок все значительные