Непримиримые 4. Александра Сергеевна Ермакова

презентабельно: белоснежная сорочка, зауженные чёрные брюки под пояс. Смоляные ботинки.

      Приятный парфюм.

      Руки в карманах.

      Денди, не меньше.

      В этот момент он мне кажется спасителем, и я готова хвататься за змею, чтобы не утонуть.

      – Свыкнись уже, – хмыкает самодовольно Шувалов, адресуя реплику приставучему, но продолжая рассматривать меня. – Привет, Ириш, – подмигивает, приближаясь на шаг, но, видимо, памятуя о моей просьбе не распускать рук и губ, застывает рядом.

      Сцена выглядит нелепо и вопиюще странно, поэтому решительно сокращаю расстояние и сама запечатлеваю дружеский поцелуй на щеке приятно удивлённого парня.

      – Прости, – винюсь дежурно, пальчиком удаляя с его лица след от алой помады.

      – Да я не против, – ледяные глаза обжигают надеждой. Руки Шумахера вначале робко касаются моей талии, но так как не отталкиваю и не пытаюсь одёрнуть, обвивают крепче, притягивая к себе. – Какими судьбами здесь? – пристально изучает моё лицо.

      – Моя группа в этом клубе решила отметить окончание курса.

      – Да ну? – криво улыбается парень, блеснув идеальными зубами. – Тогда чего стоим? Идём? – ненавязчиво тянет прочь от мерзкой толпы дружков.

      Ого, не знала, что Родион – важная персона, но очередь мы просто огибаем, не обращая внимания на возмущение и гомон, тормозя лишь возле охранников. Шувалов даже не представляется:

      – Здоров, – кивает всем и никому конкретно. Крупные мужики в деловых костюмах, контролирующие проход, учтиво отзываются:

      – Привет, – синхронно расступаются, позволяя войти. Мы уже минуем пост, как Шувалов дёргает одного из них за лацкан пиджака, вынуждая склониться: – Левина и его компашку сегодня не впускать! У нас студенты гуляют. Могут неприятности случиться.

      Скупой на эмоции охранник басит:

      – Он уже пару часов тут зависает. Выставить?

      – Лады, пусть гуляет, но передай другим – за ним глаз да глаз…

      Едва заметный кивок верзилы, и мы с Родионом наконец оказываемся в просторном холле со скудным освещением, множеством дверей: «М», Ж», «персонал», распахнутая в «Зал», окошком в гардероб и мраморной лестницей на второй этаж. Приглушённые, даже скорее мрачно-багровые стены, тёмная напольная плитка с ляпистыми разноцветными кляксами, но пастельных тонов, очень эффектна и обманчиво-объёмна.

      Народу в холле мало. В основном ходят туда-сюда курильщики. Несколько человек мнутся возле окна гардероба, но, быстро избавившись от вещей, уходят в зал. Пара девушек скрываются в уборной. Живенько, но в тоже время уютно.

      Меня так и подмывает узнать про значимость Родиона, но я воспитанно молчу. Если захочет – сам расскажет.

      – Гардероб, – кивает в сторону Шувалов, намекая, что нужно сдать верхнюю одежду. Придерживает мою куртку, помогая раздеться.

      На миг затаиваюсь, когда он за спиной сдавленно выдыхает. Не дура, понимаю, что реакция – на мой вид сзади. Нарочито спокойно оборачиваюсь, излучая обворожительную, самую что ни на есть непринуждённую