Дорога во все ненастья. Брак (сборник). Николай Удальцов

Григорий, – Должен же среди нас находиться хоть один интеллигент. Хотя он и связался с Галкиной.

      Про связь Петра с Галкиной я ничего не знал, и удивился потому, что все знали, что Петр и Галкина – враги такие, что водой не разольешь.

      Правда, виду не подал.

      Но мне тоже захотелось внести свою лепту в критику друга:

      – Петр, конечно, интеллигентный человек, хотя он и смотрит телевизор…

      …Когда Петя приехал, Гриша рассказал ему про калужскую больницу, и про научные разработки тамошнего врача, а я зачем-то прибавил:

      – Говорят, что современная наука способна решать все проблемы не только прошлого, но, даже, будущего.

      – А нынешнего? – спросил Петр. А потом, помолчав, добавил:

      – Что-то я не слышал ни про одного покойника, которому помогли бы врачи…

      Доктор Дмитрий Зарычев

      «Медицина – это тоже философия», – нужно же было написать такое на фасаде медицинского института…

      «…Здание, которое занимает вторая психоневрологическая больница города Калуги, и где я работаю заведующим вторым отделением, было построено для детей испанских республиканцев, побитых своими соплеменниками, не смотря на то, что этим самым соплеменникам, республиканцы обещали справедливость на земле.

      Причин этого было множество:

      Может, республиканцы забыли, что Испания – это страна не сказок, а романтических историй, а кому, кроме нас, россиян, можно подсовывать сказки под видом манифестов.

      Или, может республиканцы, для начала, расстреляли слишком много непричастных, чтобы потом у соплеменников не выработалось бы рефлекторной дуалистичности: республиканец – бешеная собака.

      А может, просто рожи этих республиканцев соплеменникам не понравились. Хотя, признаться, мне приходилось видеть альбом, его потом в какой-то музей передали, с фотографиями этих самых республиканцев – рожи, как рожи.

      Ничем не хуже, чем у конституционных монархистов, или членов любой другой секты,» – думаю я, и сам удивляюсь тому, какая чушь лезет мне в голову.

      Впрочем, меня понять можно.

      Всю ночь, кошки, которые понятия не имеют о том, что настоящая любовь бывает только днем, устраивали свои свадьбы под моими окнами.

      И вот теперь я иду на нелюбимую работу еще и не выспавшийся, в придачу к тому, что мне вообще не хочется на работу идти.

      Я не в обиде на кошек.

      Во-первых, еще не хватало, чтобы я на кошек обижался.

      А во-вторых, весна – есть весна.

      Весна – это время, когда все женщины красивы.

      В том числе, и медсестра из первого отделения, Лара, которая идет на работу впереди меня, и не догадывается, что, идя позади нее, я ей восхищаюсь.

      У нее очень красивые ноги, сейчас обутые в туфли на высоком каблуке.

      Видимо во мне огромные запасы восторженности.

      Несмотря на мою работу, я еще могу восторгаться знакомой женщиной, даже зная, что она мне не отдастся…

      …В детстве я мечтал стать водолазом.

      Лет до семи.

      Интересно, каким бы был мир, если бы все люди становились теми,