Бешеный волк (сборник). Николай Удальцов

она сказала:

      – Тот, кто думает, что секс существует только для продолжения человеческого рода – понятия не имеет, почему человеческий род так хочется продолжать…

      – …Петь, а у тебя есть кто-нибудь еще? – Маринка одевалась очень прогрессивно, пританцовывая, но ее прогрессивное любопытство натолкнулось на мое консервативное лицемерие:

      – Никого… Кроме тебя.

      – Ты когда-нибудь будешь говорить только правду?

      – Если я буду говорить только правду, разве ты не сочтешь меня сумасшедшим?..

      Уже уходя, Маринка повторила:

      – Хороший ты человек, Петя. Даже жаль, что я влюблена в Каверина…

      Потом она ушла, легкая, как человек и как его утренний сон.

      Не как корабль или поезд, а как почтальон, приносивший из-за окоема доброе письмо.

      А я остался и задумался над вопросом:

      – Что же все-таки лучше?

      Когда женщина, находясь с тобой, думает о другом, или, находясь с другим, думает о тебе?..

      Совсем не плохая история о том, как я думал, что я умный

      Папа, тебе, что трудно написать какой-нибудь простой, не очень большой рассказ?

      Не трудно. Потому, что рассказ – это кратчайшее расстояние между двумя разными взглядами…

      …Лучше отрицать правду, чем ее компрометировать собой…

      …Год проходил так себе, вполне нормально. Мне мало и редко приходилось платить за свои ошибки, и довольно регулярно и хорошо платили мне за мои удачи.

      Меня любили женщины и не завидовали мужчины, и выходило так, что, не смотря на то, что у меня почти не осталось просто друзей среди первых, это не привело к тому, что у меня появилось много врагов среди вторых.

      Я часто занимался тем, что люблю – работал, и редко – тем, чем терпеть не могу заниматься – бездельничал.

      После заполнения очередной налоговой декларации, мне ничего не оставалось, как почесать затылок – я не знал, что мои дела идут так хорошо.

      Пришлось даже усомниться в собственной интеллигентности – какой я, к черту, интеллигент, если получаю такую кучу денег.

      Кстати, в налоговую мы ходили вместе с моим другом-поэтом Иваном Головатовым. Это очень интересный человек. С ним мы даже скучаем как-то слишком образованно: он – с Хэмингуэйем, я – с Воннегутом.

      Правда, на мой взгляд, ему иногда изменяет чувство юмора.

      У меня декларацию приняли, а него нет: в графе «иждивенцы», – он написал: «Совет Министров», – а я проставил прочерк. В налоговой инспекции оказались сплошь невеселые люди, причем, как выяснилось со всременем, по обе стороны барьера.

      Удивительная мы страна – одинаково не любим и свои налоги, и свои дороги…

      Были, конечно, и неприятности, но они оказывались мелкими, хотя и неподатливыми – как застежки на лифчике желанной женщины.

      А вообще, жизнь складывалась на столько удачно, что даже не потребовала постановки вопроса: нужен ли успех любой ценой? – оставляя мне довольно приемлемое: все для успеха!..

      Пофигизм, охвативший страну, и затронувший, казалось, даже ангелов на небе, лентяев,