Шотландская любовь. Карен Рэнни

верности, и запретил кому бы то ни было упоминать о ней до скончания его дней.

      – Может, он умер от того, что ему разбили сердце? Умирают ли от разбитого сердца?

      Нет, не умирают. Просто сердце долго-долго болит. Годами. Она, однако, не собиралась говорить этого вслух.

      – Насчет заблудиться – не бойся, – заверила компаньонку Шона. – Восточное и западное крыло давно не используются. Мы с Фергусом закрыли большую часть Гэрлоха и жили буквально в нескольких комнатах. Кроме того, у нас есть смотритель, который знает Гэрлох лучше всех.

      Старый Нед предложил себя на эту роль, когда Фергус уходил на войну, и на протяжении нескольких лет исправно нес службу.

      Что же делать со стариком Недом?

      – И американец хочет купить такой огромный замок?

      – Очевидно, он очень богатый человек, – ответила Шона, вспомнив письмо от юриста. – Он сколотил огромное состояние, занимаясь самыми разными делами, а теперь вот затосковал по земле предков. – Слова ее звучали горько, и она умерила пыл. – Его бабушка была урожденной шотландкой, а теперь он хочет купить замок для своей маленькой дочки.

      – Жалко, что в Гэрлохе не водятся призраки, а то бы это добавило ему колорита, – заметила Хелен.

      Она ошибалась, в Гэрлохе призраки жили – и тени усопших, и тени воспоминаний. Но Шоне хотелось, чтобы Хелен сначала прониклась любовью к Гэрлоху, а потом уж узнала все его секреты.

      – У нас едва хватит времени, чтобы немного убраться и привести Гэрлох в порядок к их прибытию, – сказала Шона, взглянув на Хелен. – Жаль, что приходится тебя просить о помощи в этом деле: я знаю, что уборка не входит в число обязанностей компаньонки.

      – Я люблю разнообразие в делах, – невозмутимо ответила Хелен, расправляя плечи и одергивая корсаж. – Ничего не имею против того, чтобы поработать уборщицей в замке шотландских горцев.

      Шона почувствовала необычайное тепло к Хелен и сильнейшее желание отблагодарить ее за готовность помочь.

      Четыре года назад Хелен объявилась на пороге их с Брюсом дома. Она не плакала, но сообщила троюродному брату, что идти ей больше некуда.

      – Мне больше некуда податься, Брюс, – спокойно объявила Хелен. Ее отец умер, не оставив ей средств к существованию, а собственные деньги ее закончились. Она оказалась полностью зависима от своих, как она говорила, преуспевших родственников.

      Брюс беспомощно посмотрел на Шону.

      – А мне как раз нужна компаньонка, – сказала она и вышла вперед, чтобы поприветствовать Хелен.

      С того дня она ни разу не пожалела о своем решении. Интересно, не жалела ли о нем сама Хелен?

      Досадно, что у нее самой нет парочки родственников, к которым можно было бы обратиться за поддержкой. А ничего получилось бы зрелище: она, Фергус и Хелен на крылечке какого-нибудь дядюшки выпрашивают кров и пропитание.

      Она тряхнула головой, чтобы отогнать эту неприятную мысль.

      Хелен никогда не была замужем – и, как она однажды заявила, ни разу не испытывала подобного желания.

      – Я