Любить, бояться, убивать. Анна и Сергей Литвиновы

отчаянным тоном) произнес:

      – Пойдем на кухню. Поговорим.

      Оля взялась было доставать вино – он остановил:

      – Давай после. А то слова язык жгут. Хочу признаться поскорее.

      Сердце затрепетало. Что-то хорошее? Или, наоборот, пошлет?!

      Рома рухнул на табуретку. Потупился. Пробормотал:

      – Оль. Мне очень стыдно, но я все тебе врал.

      Она помертвела.

      Проиграла. В который раз.

      Жестко усмехнулась:

      – Зачем тогда цветы принес?

      Молодой человек вскинул голову. Увидел отчаяние в ее глазах. Улыбнулся:

      – Стоп-стоп. Ждешь – скажу, что женат?

      – Ну, или гомик, – подыграла.

      – Вот спасибо, припечатала, – отозвался он с нарочитой обидой.

      Напряженность рассеялась. Ольга повеселела. А Роман решительно заявил:

      – Я тебе про другое врал. Что фильмы по моим сценариям по ящику идут. И что я в продюсерской компании работаю.

      Балерина выдохнула – оказалось не самое страшное. Но сразу вспомнила Гришу из Пскова:

      – А кто ты на самом деле? Рецидивист, беглый каторжник?

      – С ума сошла! Нет. Я – как маман говорит – лоботряс. Но во ВГИКе действительно отучился. Меня туда за уши втащили, два раза в академ уходил, с трудом окончил на «трояки». Работы по специальности не нашел. И тогда устроился маньяком.

      – Кем?!

      – Ты знаешь, что такое квест?

      Оля нахмурилась:

      – Это когда в комнате запирают и надо выход найти?

      – В принципе да. Но как раз пять лет назад – когда я институт окончил – обычные «бродилки» людям стали надоедать. И стали появляться перфомансы. Это тоже квест, но с актерами. Надо не только решать логические задачки, чтобы, допустим, дверь открылась, но и одновременно спасаться. От зомби, инопланетян. Ну, или маньяков.

      Польская не удержалась, хихикнула:

      – Как это выглядело? Ты ходил с топором и хватал визжащих девчонок за попы?

      – Ну способов напугать есть много. Я все-таки историю кино изучал. Психологию зрителя тоже знаю, – и вкрадчиво спросил: – Так ты не сердишься? Что я тебе наврал, где работаю?

      Ольга по-королевски вскинула голову:

      – Я зла, как фурия.

      – Как мне загладить вину?

      – Никак. Ты свободен, а я буду искать себе настоящего киношника. Я-то надеялась с твоей помощью главную роль получить!

      – Прости, пожалуйста, – кротко произнес он. И не слишком уверенно добавил: – А если ты правда хочешь в кино, у меня знакомые в тусовке есть. Могу посодействовать.

      – Придется. Надо же тебя как-то наказать за вранье.

      Впрочем, Ольга, хотя и играла гнев, на самом деле не расстроилась. Даже легче стало, когда Рома сам себя с пьедестала сбросил. Она лукаво улыбнулась:

      – И цветами ты свою вину не загладишь.

      Он взглянул влюбленно:

      – Даже не надеюсь. Я их принес, чтобы поблагодарить.

      – За что?

      – Ты ведь моей музой стала. Идею мне подарила.

      – Чего? Сценария?

      – Нет.