Агент влияния. Уильям Гибсон

сказала она, – хоть и грустно всякий раз.

      – Правда? Почему?

      – Они живут в теории заговора, только по-настоящему. Ими управляют тайные повелители. Твоя работодательница, главным образом.

      – Но ведь благодаря нашему вмешательству им лучше?

      – Да, конечно, но это обессмысливает их жизнь.

      – Однако все, с кем ты там знакома, в этом участвуют.

      – Не знаю, предпочла бы я знать или не знать, – сказала она и откусила тако.

      13

      Стетс

      Верджил поставил машину в белом гараже, рядом с новехонькими фургонами, на бетонном полу, почти не исполосованном следами шин. Впереди была бронзовая лифтовая дверь в такой же массивной бронзовой раме. Прежний владелец, решила Верити. Вряд ли невеста-архитекторша увлекается псевдофараоновским китчем.

      Они вылезли из машины. Верджил подошел к лифту, вставил ключ-карту в щель. Дверь с жужжанием открылась, и Верджил сделал знак рукой – заходи, мол.

      Верити вошла, увидела свое отражение в розово-золотом зеркале.

      – Держись, – сказал Верджил снаружи. – Лифт быстрый.

      – Ты не едешь?

      – Дела здесь. Но я отвезу тебя назад.

      – О’кей, – ответила она. – Спасибо.

      – Пятьдесят второй, – сказал он в закрывающуюся дверь.

      Верити взялась за непомерно большой поручень, лифт, плавно ускоряясь, начал подъем, в очках замелькали видео-окошки, словно ряд горизонтально разложенных карт.

      – Все камеры здания, кроме этажей Стетса, – сказала Юнис.

      От скорости немного закружилась голова. Бесконечные опенспейсы, подсвеченные мониторами лица, длинная стойка в кухне размером с квартиру Верити, пустой бассейн, вид сверху, младенец в кроватке.

      Лифт остановился почти без толчка. Картинки исчезли. Верити повернулась навстречу странному синему свету из открывшейся двери.

      Вдалеке вгрызался во что-то электроинструмент. Она еще разок обернулась взглянуть на себя в зеркало и шагнула в фантастическое, озаренное синим пространство. Верхние этажи небоскреба оголили до бетона, оставив лишь часть последнего межэтажного перекрытия, к которому уходили леса с зигзагом временных алюминиевых лестниц. Стеклянные стены были сверху донизу затянуты сшитыми полосами синего полиэтилена, как на самодельных хибарах по пути сюда.

      С едва различимым стрекотом что-то вылетело из-под лацкана ее твидового жакета и устремилось вперед.

      – Другой в машине с Верджилом. – Юнис открыла видеотрансляцию с микродрона: сперва один лишь синий полиэтилен, затем недолгая размытость (аппаратик скользнул в щель) и, наконец, вид на залив, где в зареве догорающего лесного пожара вырисовывалось нечто столь огромное, что казалось, горизонт должен просесть под его весом.

      – Что это?

      – Контейнеровоз, – ответила Юнис. – Китайский. Не самый большой у них, но здесь – самый.

      Пила или шлифмашинка заработала снова, эхо металлически прокатилось по бетонному полу, вероятно еще недавно облицованному тем самым мрамором.

      – Верити!

      Контейнеровоз