Агент влияния. Уильям Гибсон

масштабах. Ты работаешь?

      – Холостяцкая берложка, – сказала Юнис, и очки заполнил аэрофотоснимок. Залитые солнцем верхние этажи небоскреба, пронзающие сфотошопленную сахарную вату облаков. – Невеста наводит красоту на верхние два этажа. Площадь – примерно три теннисных корта.

      Картинка исчезла.

      – Только что устроилась, – ответила Верити, – но рассказывать не могу.

      – Если это не связано с демонтажом мрамора, считай, тебе повезло. Мрамора там до хрена и больше, прежний владелец, похоже, не знал, что бывают другие материалы. Кейтлин хочет, чтобы каждый грамм пошел в оптимальную переработку, а значит, снимать его надо целиком, не раскалывая.

      У нее зазвонил телефон.

      – Извини.

      – Ничего-ничего, – ответил Верджил, сворачивая на другую улицу.

      – Не злись на меня, – сказала Юнис.

      – Есть за что. – Верити говорила бодро, поскольку Верджил ее слышал.

      – Это ситуационное.

      – Постоянное, если все будет продолжаться так же, – сказала Верити, когда Верджил сворачивал на Четырнадцатую.

      – Нам нужно оставаться внутри их системы обратной связи. Иногда мне придется выталкивать тебя из зоны комфорта.

      Впереди возник угрюмо-укоризненный фасад Арсенала.

      – Когда меня толкают, это вне зоны моего комфорта.

      – В данный момент за нами хвост, – сообщила Юнис. – Чувак с просроченными алиментами. Еще четверо ждут машин, чтобы ехать, куда он скажет. Одна осталась в «Три и семь» на случай, если ты вернешься. Не отбрыкивайся от моих советов.

      Верити глубоко вдохнула, медленно выпустила воздух.

      – Ладно.

      Они миновали Арсенал и ехали мимо муралов с протестами против обуржуазивания района.

      – Нам надо будет сесть и все со Стетсом перетереть. Втроем.

      – Как это будет выглядеть? В смысле устройств?

      – Обойдемся тем, что у него есть. В худшем случае подопрешь чем-нибудь мобилку и включишь громкую связь, а я буду в виде аватары.

      – Темы?

      – Твоя новая работа, мое мнение о твоем работодателе.

      – То, что ты мне сказала? – Верити глянула на Верджила, который вел машину чересчур сосредоточенно.

      – Именно, – ответила Юнис, – и твои мысли по этому поводу. Никто никого к стенке не припирает. Мы даем ему шанс решить, хочет ли он с нами связываться.

      Мимо микротрущоб из картонных коробок и магазинных тележек, накрытых синим полиэтиленом из магазинов «все по доллару».

      – Это не только от него зависит. И не только от тебя.

      – Знаю. Но мы почти приехали. Отбой.

      – Ладно. Пока. – Верити опустила телефон.

      Они проехали под эстакадой перед мостом.

      Дальше – СоМа[16], затем, несколько кварталов и поворотов спустя, безупречно чистый бетонный съезд. Верджил притормозил, белая стальная решетка пошла вверх, машина вновь тронулась, и Верити, обернувшись, увидела, как решетка опустилась.

      12

      Альфред-Мьюз

      Рейни обставила его лондонскую квартиру мебелью более или

16

Район Сан-Франциско южнее Маркет-стрит.