Дьявольский остров. Максим Шахов

и фельдшера, к нему в кабинет прошли рыжебородый офицер и Стайнкукер. На дубовом столе стояла бутылка шотландского виски, на тарелках лежала порезанная на большие куски норвежская селедка, хлеб, вареная картошка, лук, бутерброды из черного хлеба и нежного куриного паштета. Вокруг закуски стояли заранее приготовленные четыре рюмочки.

      – Прошу вас, за здоровье моего племянника. Новость о вашей удачной операции облетела острова. Вам благодарность от меня лично и от председателя лагтинга Аландских островов.

      – Спасибо большое, но это был мой долг, – с достоинством ответил Шпильковский.

      – Вот вам премия нашего парламента, – комендант достал из кармана пачку финских марок. – Но пока что я, конечно же, их отдать вам не могу. Деньги пока полежат у меня в сейфе до вашего освобождения.

      Комендант открыл ключом стальной сейф, положил в него купюры и закрыл.

      – Ну, давайте, – кивнул он рыжебородому. Тот разлил по рюмкам виски.

      – Я пью за вас, за ваше умение! – произнес тост комендант.

      Мужчины выпили.

      – Ты, – обратился комендант к Стайнкукеру, жуя бутерброд с куриным паштетом, – теперь можешь написать обо всем в газете. Пускай товарищи знают о герое. Я не давал такого приказа, пока Готтфрид не почувствовал себя лучше, я не хотел об этом распространяться, но теперь можно.

      – Да не стоит, – скромно сказал Шпильковский.

      – Наливай.

      Рыжебородый снова наполнил рюмки и поднял свою:

      – За наше здоровье, которое находится в надежных руках русского доктора.

      – За вас!

      Трое мужчин – два шведа, подданных Финляндии, и один бывший батальонный комиссар РККА – чокнулись со старшим военфельдшером Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

      Третья рюмка была выпита после универсального шведского тоста «ску-уль».

      – На вашем месте после этой ужасной войны я остался бы у нас, на нашем острове. Видите ли, врача у нас нет, а люди стареют, им нужна медицинская помощь. Вы бы хорошо зарабатывали, правительство выделило бы вам жилье.

      – Спасибо, здесь бы я был практикующим терапевтом, а вот у себя на родине я скорее ученый, чем врач, я провожу различные исследования.

      – Смотрите, чтобы комиссары не отправили вас исследовать сибирскую тайгу, – комендант показал на Стайнкукера.

      Тот глупо улыбался. Рыжебородый громко засмеялся.

      – А попытка побега отсюда равносильна самоубийству. Зима, холод, до Советского Союза – несколько сотен километров, которые надо пройти по территориальным водам Финляндии, а еще в Ботническом заливе столько якорных мин, как фрикаделек в супе. Хоть вы и дружны с красным капитаном, но он же не Посейдон… А здесь у нас твердая земля под ногами, тепло, гарантированный кусок хлеба, одежда-обувь по сезону, компания друзей по несчастью…

      – А кое-кто из них нам все о вас докладывает, – подмигнул рыжебородый.

      – Но мы надеемся на ваше благоразумие, – серьезно сказал комендант.

      Возникла напряженная пауза.

      – Давайте