Акулы из стали. Ноябрь. Эдуард Овечкин

вышла в комнату, где-то там покопалась, чем-то там пошуршала и вернулась обратно.

      – Вот, держите, – хлопнула она на стол сторублевку, – гусары, бля! Не для вас – для мамы! И чтоб никому не говорили!

      – Да что ты… дорогая…

      – Таня. Меня зовут Таня, запомни, Саша!

      – Ты не обижайся, Таня, я не специально, просто мозг вчера ну вот совсем не работал!

      – Зато все остальное работало, – Таня подмигнула Шуре, – думала, своими ногами не уйду от тебя, ирод! Так что мне после такого сто рублей жалко, что ли? Хотя, мальчики, хочу вам сказать, что какие-то странные чувства у меня сейчас: я первый раз в жизни заплатила за секс и мне это даже понравилось! Что, завтраком-то покормите девушку?

      – Да прям там заплатила! Сто рублей-то всего! А рассказов-то чуть не на штуку! Омлет будешь?

      – А просто яичницу?

      – Из яичного порошка? Ну… можешь называть это яичницей, если тебе охота.

      – Оспадебожемой, говорила мне мама…

      – Что говорила?

      – Да что только ни говорила – и все в точку! Давай свой омлет!

      – Что значит давай? Становись да жарь, женщина!

      В дверь позвонили – два раза коротко и раз протяжно. Означало это, что человек считает себя своим, раз звонит каким-то кодом, но ни разу тут еще не был, раз не стучит.

      – Никого нет дома! – крикнул Шура.

      – Ну дык мне под дверь ссать, что ли? – крикнул в ответ из-за двери штурман. Пришлось впускать.

      – Таня! – удивился штурман.

      – Ваня! – почти и не удивилась Таня.

      – Ну как так-то, Таня! Я же вчера даже жениться на тебе обещал!

      – Ну так женись, что сейчас-то мешает? Я и до того не девочкой была. А кроме того, ты обещал жениться и официантке, и тете Маше.

      – Тете Маше я всегда обещаю – это традиция такая! Официантке – шутил, а тебе – серьезно. Эх, налейте хоть кофе, раз женитьба сорвалась!

      – Слабак! – фыркнула Таня.

      – А ты чо пришел-то вообще? – стало неудобно Шуре.

      – Да, кстати, чо я пришел-то вообще: а что вчера было-то? И где мои деньги? И как ты у меня телку-то отбил, если я красивше тебя и штурман, а ты – сраный ракетчик?

      – Э, что за слова при даме? – возмутилась Таня.

      – Ты про «ракетчик»?

      – Я про «телку». Я, на секундочку, дама. Будьте уж так добры со всем уважением!

      – А разве «телка» – это неуважительно? Ты что, Таня? Это же восхищенно! – Штурман удивленно посмотрел на Шуру с Костей.

      Те пожали плечами, мол, да всегда так называем и ни разу не неуважали.

      – О, – заметил штурман деньги (и что удивительно – не сразу), – на опохмел скидываемся?

      – Бери выше! – Таня активно взбивала яичный порошок, сухое молоко и воду. – у Сашиной мамы день рождения – на подарок ей!

      – Ах, вот как далеко у вас уже зашло! – Штурман ревновал, но от колышущейся Таниной груди оторвать взгляда не смог, как ни старался. – Быстрая же нынче молодежь пошла! Что решили дарить?

      – Ну, у меня икра есть и шоколад. Вот открытку с ящиком куплю и пошлю.

      – Маловато будет! У меня еще вобла есть, зайдем ко мне и