Зажечь небеса. Эмма Скотт

Коннор приглушенно хохотнул. – Да я лучше окажусь где угодно, только не здесь. Да хоть в Сирии, черт возьми.

      – Ты же не хочешь сказать…

      Сенатор умолкла на полуслове: ее сын уснул, мгновенно, как будто его выключили.

      – Что только что случилось? – спросила я.

      – Так бывает, – ответила медсестра. – Солдаты, побывавшие в бою, могут засыпать очень быстро, в любое время, в любом месте. Давайте дадим ему отдохнуть. – Она жестом указала нам на дверь. – Кстати говоря, сенатор, с вами хочет поговорить доктор Майс.

      Лечащий врач – темноволосый коротышка – встретил нас в комнате ожидания, и миссис Дрейк набросилась на него.

      – Скажите мне правду! – потребовала она. – Насколько сильно поврежден его мозг?

      – От удара образовалась серьезная гематома, – терпеливо проговорил доктор Майс. – Она значительно уменьшилась во время лечения в Германии, так что теперь пациенту можно лететь домой. Головные боли еще будут, но со временем сойдут на нет. Тревожность и эмоциональная нестабильность могут быть следствием травмы, но, скорее всего, они проистекают из посттравматического синдрома – мы с вами уже это обсуждали.

      – А что насчет провалов в памяти? Вечером он не помнит даже о том, что было утром. А сейчас он уснул ни с того ни с сего. Мне всё равно, как это называется в ваших врачебных терминах. Он просто вырубился.

      – Сенатор Дрейк, – сказал доктор. – Я работаю в Медицинском центре имени Уолтера Рида уже сорок лет, и через мои руки прошли тысячи солдат. Я могу распознать посттравматический синдром, и, уверен, неврологическое исследование это подтвердит.

      Миссис Дрейк прикусила губу, в ее взгляде мелькнула неуверенность, и доктор Майс положил руку ей на плечо.

      – Взгляните на ситуацию с другой стороны, – предложил он. – Рука вашего сына была повреждена, и мы восстановили ее благодаря хирургии, стальным штырям и скобам. Это боевая рана. Точно так же вам следует относиться и к его эмоциональной травме. Понимаете?

      – Да. – Миссис Дрейк кивнула и выпрямилась. – Да, понимаю. Просто я очень волнуюсь.

      – Ну, разумеется, а как же иначе?

      – Мой муж… Не думаю, что он смотрит на эмоциональную травму с вашей точки зрения.

      – Посттравматический синдром – это такое же ранение, требующее определенного лечения, в этом нет ничего постыдного и предосудительного, не более чем в огнестрельном ранении. Необходимо, чтобы мистер Дрейк это понял.

      Миссис Дрейк кивнула, и я увидела, как она снова натягивает бесстрастную маску сенатора Дрейк.

      – Он поймет, я об этом позабочусь. В чем бы Коннор ни нуждался, он это получит. Лучший уход. Об этом я тоже позабочусь.

      – Я в этом не сомневаюсь.

      Доктор напоследок улыбнулся и, извинившись, ушел.

      – Мне нужно прилечь, – заявила миссис Дрейк. – Я забронировала комнаты в отеле Шератон, это на другой стороне улицы. Вы, девочки, просто назовите мое имя. Там всё оплачено.

      – Спасибо, миссис Дрейк, – поблагодарила я.

      – Я