Стрелок. Путь в террор. Иван Оченков

думаете?

      – Знаю. Только их нужно подбирать к костюму и жилетке. Иначе можно ошибиться.

      – Хорошо. Вот вам рубль задатка. А когда одежда будет готова, вы поможете мне подобрать все необходимое. А то я в этом ничего не понимаю.

      – Мерси.

      Последним испытанием для Дмитрия стало посещение галантерейной лавки, располагавшейся неподалеку. Приказчик – рослый детина с кудрявым чубом и лоснящимися щеками – встретил его настороженно. Уж больно непрезентабельно выглядел полушубок и картуз с треснутым козырьком у потенциального клиента. Однако убедившись, что деньги у того водятся, мгновенно обрел необходимую для его специальности обходительность и любезность.

      – Пожалуйте, – жестом фокусника выложил он перед Будищевым несколько пар носков самых разных расцветок, от самых простых – крашенных фуксином, от которого пачкаются ноги, до пижонских из белого шелка.

      Объединяло их все одно – отсутствие даже намека на резинку, отчего было решительно непонятно, как они будут держаться на ноге. Правильно поняв колебания покупателя, приказчик еще одним ловким движением показал ему нечто вроде подтяжек – только коротких. Как оказалось, их надо застегивать под коленом, и натягивать с их помощью носки, подобно тому, как женщины носят свои чулки.

      – Твою дивизию! – изумленно воскликнул Дмитрий, представив подобное сооружение на своей ноге.

      Видок, по его мнению, получался довольно-таки гомосячий, но никакого выбора, к несчастью, не было. В общем, пришлось разориться и на них. Тем более что штиблеты были уже все равно куплены.

      Выйдя из лавки, Будищев покосился на вовсю уже пригревающее весеннее солнышко. Дело шло к обеду, а у него с самого утра маковой росинки во рту не было. Тратить деньги еще и на посещение трактира, после того как договорился на квартиру со столом, ему показалось расточительством. Впрочем, идти домой с пустыми руками тоже не годилось, а потому перед возращением он заглянул еще в несколько лавок и, закупившись продуктами, отправился, наконец, домой.

      Быстро добравшись до места, Дмитрий по-хозяйски ввалился в дом Филипповых и едва не уронил челюсть на чисто выскобленный пол. Как оказалось, Стеша взялась за стирку, и теперь стояла посреди большой комнаты перед ушатом горячей воды, в котором яростно драла вальком[10] рубашки и порты своего отца. А поскольку в доме было довольно жарко, девушка скинула кофточку и осталась в одной нижней сорочке. Брызги воды, летящие во все стороны, намочили ее, и мокрое полотно облепило уже вполне сформировавшуюся девичью грудь.

      – Чего уставился? – немного смутилась она и, прикрывшись одной рукой, второй недвусмысленно взялась за валек. – Ну-ка, закати бельма обратно да дуй во двор!

      – И в мыслях не было! – ухмыльнулся парень, но все же выполнил требование и поспешно ретировался.

      – Знаю я все про ваши мысли!

      – Стесняюсь спросить, откуда? – не смог удержаться от подначки Дмитрий.

      – Ты еще здесь, охальник?!

      – Ухожу-ухожу! Только это, я тут, как с твоим отцом уговаривались, харчу прикупил…

      – В дверь просунь, а сам не вздумай входить!

      – Не

10

Валек – специальная ребристая палка, применяемая для стирки. Иначе – пральник. В руках разъяренной женщины может быть страшнее скалки.